Так образом, московская история вымышленным «страшным разгромом Витовта» на реке Ворскла пыталась хотя бы частично скрыть события вокруг Москвы 1400-1408 годов. Потому что таких сражений, как на реке Ворскла, в течение 1396-1406 годов хан Тохтамыш провел много - почти все при помощи военных сил князя Витовта, и, как правило, побеждал. Хотя были и поражения, и не одно. Обратим внимание: темник Едигей в 1408 году, сжег дотла Москву и разрушив все московское княжество, уничтожил и вывел из княжества более миллиона человек. Послушаем:
«Счастлив, кто мог спастись бегством! Не было ни малейшего сопротивления. Россияне казались стадом овец, терзаемых хищнымы волками... пленников связывали и вели, как псов, на смычках, иногда один татарин гнал перед собою человек сорок...» [13 т. V, с. 105].
Конечно, такую страшную картину московитам надо было чем-то загородить. Но главное даже не это. Московское княжество после казни в 1392 году Московского князя так называемого Дмитрия Донского (он же Сарихозя), стало домовым улусом хана Тохтамыша. Вот почему так свирепствовали Едигей и его воины - мангыты против родов хана Тохтамыша - ширинов, барынов, аргынов. Роды враждовали между собой давно.
Но темник Едигей в 1408 году совершенно не трогал Великого князя Витовта, который со своим войском стоял за рекой Угрою, 150-180 километров от Москвы. Что кажется более чем странным. Потому что вместе с войском князя Витовта стояли за Угрой и тумены старшего сына Тохтамыша Джалала ад-дина, по российским источникам - Зелени-Салтана. Между прочим, именно старший сын Тохтамыша Джалал-ад-дин со своим братом Керим-Верди в 1407-1408 годах находились в Москве.
Так, вместо рядовой битвы хана Тохтамыша на реке Ворскла в 1399 году, мы были вынуждены несколько расширить наш рассказ, чтобы узнать что к чему.
Грюнвальдская битва 1410 года
Эта битве 1410 года «сломала гегемонию Тевтонского ордена», после которой он уже восстановиться не сумел. И хотя Великое Литовско-Руськое княжество и Польша еще не раз после 1410 года противостояли ордену, но судьба его все же была решена Грюнвальдской битвой.
«По Торуньскому миру 1411 г. он (Тевтонский орден. - В.Б.)... вернул Польше Добжинскую землю. По Витовтом было признано пожизненное право на Жемайтию, которая окончательно отошла в состав Великого княжества Литовского в 1423 г. Вскоре союзники получили важную моральную победу над Орденом, убедив участников Констанцского собора (1414-1418 гг.), что татарская политика Витовта согласуется с установками христианской церкви» [44, с. 267].
Как понимают читатели, на Констанцском соборе католической церкви шла речь о союзе ВКЛР и Золотой Орды против общих врагов на западе и востоке и привлечении к Грюнвальдской битве татар хана Джалал-ад-дина - старшего сына Тохтамыша. Об этом поговорим позже.
Этой битве посвящен раздел в книге «Москва Ордынская» (том II), потому нет смысла повторно анализировать материал. А вот на аспектах, которых мы не касались в той книге, остановимся.
Так вот, автор утверждал и продолжает держаться той мысли, что военная сила Великого Литовско-Руського княжества в Грюнвальдской битве была наибольшей.
Хотя по официальным данным военные силы в битве складывались следующим образом:
«15 июля 1410 объединенное польское (50 хоругвей) и литовское (40 хоругвей) войско и войско Тевтонского Ордена (51 хоругвь) выстроили свои ряды друг против друга на полях вблизи села Грюнфельд (ныне Грюнвальд)» [83, с. 11].
То есть 90 хоругвей объединенного войска выступили против 51 хоругви Орденского войска. По утверждению литовского профессора Алфредаса Бумблаускаса, соотношение между войсками составляло примерно 2:1. Такого мнения придерживается и мировая история. Что, вероятно, соответствует действительности. А вот дальше начинается фантастика, связанная с давлением католической церкви на Польшу и Литву, что и привело к искажению данных о литовско-русько-татарском войске.
«Уже летом 1410 года начинает формироваться идея, что Грюнвальд - это победа некрещеных. Епископ Познанский Альберт сразу же после Грюнвальдской битвы, 29 июля 1410 года, пишет польским представителям при Папской курии, инструктируя, как бороться со скандалом, который возник сразу после битвы, Ягайло одержал победу с помощью язычников, - язычниками называются не литовцы, а только татары и русичи... Король Венгерский и наместник Священной Римской империи Сигизмунд Люксембургский в своем циркуляре от 20 августа во дворы европейских государств сообщает о разгроме Ордена как о победе язычников - Орден разбили литовцы, русичи, жемайтийцы и татары, а поляки даже не упоминаются. Этим циркуляром монархи Европы поощряются оказать помощь Ордену или даже собрать силы для крестового похода... На Западе распространялись пасквили о «ложной» победе Витовта и Ягайло, потому что они получили ее, задействовав язычников, «схизматиков» и «сарацин» (то есть татар-мусульман )» [83, с. 128].
Конечно, под таким бешеным давлением католицизма в Польше и Литве появились работы, которые свели на нет участие в битве всех этих «язычников, схизматиков и сарацин», даже участие Литвы в битве возвели, по сути, к условной. Но даже это не устраивало агрессивных носителей «чистого католицизма». Они подали жалобу-обвинение (Тевтонский орден) на поляков на рассмотрение Констанцского церковного собора за передачу врагам военных секретов и тайн. Над Польшей и ВКЛР нависла угроза Крестового похода Европы. Послушаем немного из тех времен:
«Несколькими годами позже на соборе в Констанце записанном обвинении Тевтонского ордена полякам сказано, что те научили язычников (т.е. войско ВКЛ) христианскому военному искусству, и, благодаря им, язычники имеют современные пластинчатые латы, снабжены большими военными лошадьми, а их клинья («spitczen») ни в чем не уступают христианским клиньям. Поскольку неверные, о которых здесь говорим, теперь везде появляются с пластинчатыми латами, с лошадьми и другим военным оружием вооруженные, также мы убедились, что в походах и на торжественных показах (их клинья) не меньше и не менее украшенные, чем клинья Христианских войск, и они теперь ежедневными упражнениями в христианской школе научились военному искусству, которым позже могли бы победить христиан» [83, с. 94-95].
Это было обвинение в измене. Конечно, были и другие обвинения. У польского короля потребовали объяснения.
От Тевтонского ордена (а это представители элиты всех западно-европейских стран), на Констанцского соборе обвинения Ягайло предъявляли уцелевшие, живые рыцари Грюнвальдской битвы, которые все видели своими глазами. Таким свидетелям Тевтонского ордена доверие членов собора было полным. Потому, польский король Ягайло и его двоюродный брат Витовт (Великий князь Литовско-Руського княжества) обязаны были направить на Констанцский собор католической церкви известных Европе людей, которым бы Европа и Рим поверили. И они таких людей нашли в Великом Литовско-Руськом княжестве.
Но сначала небольшое пояснение: «Констанц (Konstanz), город на юге ФРГ, в земле Баден-Вюртемберг. Расположен на Рейне, у Боденского оз(ера)... Место заседаний Констанцского собора» [25, т. 13, с. 49].
Таким образом, представители Великого Литовско-Руського княжества в конце 1417 года отправились на Боденское озеро, на Констанцский собор (1414-1418) в сопровождении «пышной депутации из 300 русинов, литовцев, валахов и татар» [44, с. 274].
По моему убедительную мнению, сегодня в Украине нет людей, которые бы были знакомы со всеми материалами и решениями Констанцского собора (1414-1418), хотя многие из тех решений стали судьбоносными в нашей жизни.
Итак, о тех людях.
Митрополит Григорий Цамблак. «...Великий князь литовский Витовт обратился к Патриарху с просьбой поставить на литовские епархии отдельного митрополита - племянника Киприана Григория Цамблака. Однако в Константинополе ему не только отказали, но и отлучили Цамблака от церкви. Впрочем, это не остановило Витовта: Григория Цамблака рукоположили в митрополиты... собором местных епископов, который состоялся в Новогрудке (1415). В процедуре посвящения участвовали архиепископ полоцкий и епископы смоленский, черниговский, луцкий, владимирский, перемышльский, холмский и туровский» [44, с. 270].
В Великом Княжестве, в столице Вильно, для митрополита, по приказу Витовта, построили величественный храм и митрополичью резиденцию в «руськой стороне». Эта митрополичья юрисдикция была в Вильно «до самого конца XVIII века» и была ликвидирована по приказу Екатерины II.
Митрополит напомнил участникам собора, что православная киевская ветвь христианской религии является канонической, так как основана в 988 году, во времена единой христианской церкви. «Цамблак также манифестировал свои намерения на аудиенции у папы Мартина V, призвав его форсировать дело унии, заключение которого способствовали настроения, что, по словам Цамблака, воцарились на Руси и в Византии (последнее показали представители византийского императора Мануила, которые также прибыли на собор)» [44, 275].
Итак, предложение митрополита Цамблака отвечало мыслям руськой знати тех времен, византийских иерархов и руководителей государств - Витовта и Мануила.
«В Констанце, по сути, решалась судьба православия в Литовском государстве» [44, с. 275].
И, как видим, то решение было положительным. Но если историки с большим удовольствием рассказывают о митрополите Григории Цамблаке, его выступление на соборе и решение Констанцского собора по православной церкви на территории Руси (Украины), то относительно выступлений других участников собора от Великого княжества сохраняется полная тайна. Даже фамилии участников, кроме митрополита, историки не афишируют. Поможем и эту тайну русской исторической науки раскрыть. Впервые мне пришлось прочитать об участниках Констанцского собора в исторической повести Романа Иваничука «Черлене вино» где-то в 1978-1980 годах. Конечно, во времена советского соцреализма автор не мог написать всю правду о тех временах. Но уже сам позитив его работы в том, что автор раскопал в архивах имена участников собора и зажег их перед миром. Лица такого ранга, о которых мы дальше поведем речь, прогуляться на Констанцский собор не ездили. Каждый из них имел какое-то личное задание, которое должен был решать на соборе. Обнародуем имена князей Великого Литовско-Руського княжества, которые по приказу, скорее, польского короля Ягайло были на Констанцском соборе. По нашему убеждению, их задачей и было снять обвинения Тевтонского ордена с польского короля Ягайло в передаче секретов вооружения и тактики врагам христианского мира, а следовательно - Тевтонского ордена, и с Великого Литовско-Руського князя Витовта по привлечению к борьбе с католиками, а значит - ордена, «схизматиков» и «сарацин». Вот их имена:
1. Князь Свидригайло - брат Ягайло.
2. Князь Василий Красный - потомок королевского рода Даниила Галицкого.
3. Князь Александр Туровский - участник Грюнвальдской битвы.
Поясним, почему именно эти князья были отправлены на Констанцский собор снимать обвинения с Ягайло и Витовта перед католическим миром.
Это были известные и уважаемые люди в Европе.
Князь Свидригайло (1373-1452). Младший брат Ягайло. Имел чрезвычайно дружеские отношения с Тевтонским орденом.
Польский хронист Александр Гвоньини (1538-1614) в работе «Хроника Европейской Сарматии» вспоминал такой факт:
«Года 1403 послал польский король Владислав (Ягайло. - В.Б.) к брату Свидригайло в Пруссию, чтобы он покинул пруссов и к нему прибыл, пожелал дать ему Подольские, Жидачивские, Стрыйские страны, Стобнище, Шидлов, которые приносят ежегодно полторы тысячи гривен. Свидригайло это принял, но был непостоянным и, приняв, брезгуя этим, склонился к пруссам. Он делал большой вред в Литве...» [17, с. 134].
После этого объяснения становится понятно, почему польский король Ягайло жаждал видеть от своего имени на Констанцском соборе брата Свидригайло. Надо полагать, что именно король был инициатором освобождения Свидригайло из Кременецкого замка, куда того упрятал Витовт и держал долгих девять лет за измену.
Свидригайло не участвовал в Грюнвальдской битве. И именно такой человек был нужен Ягайло на соборе. Конечно, перед поездкой на Констанцский собор братья беседовали, и Свидригайло получил надежные гарантии на будущее от польского короля. О чем свидетельствуют дальнейшие события.
Князь Василий Красный (Острожский). Об этом человеке в украинской исторической литературе почти не упоминается. Хотя, по нашему мнению, именно князь Василий Красный окончательно обратил свой княжеский род к православной религии и к отстаиванию интересов руського (украинского) народа. Князь Василий имел прозвище - Красный. А это в народе признак не так красоты, как ума, доброты, порядочности, образованности, здоровья и тому подобное. Есть все основания считать, что князь Василий Красный имел европейское по тем временам образование. Скорее всего, он закончил Пражский (Карлов) университет.
Рыцарь Гилльбер де-Ланноа через 3 (три) года (1421) воспринял это прозвище без всякого предостережения, приведя его в европейском звучании - Гедигольд. Надо полагать - такой перевод (Василий Красный-Гедигольд), ничего не объясняя, сделал не лично рыцарь, а ему за столом, у «руського князя», объяснили, что так величали князя на Констанцском соборе образованные мужи церкви. Почему и Гилльбер де-Ланноа воспринял это слово без оговорки, будучи, как увидим дальше, верующим человеком.
Василий Красный принадлежал к окружению великого князя Витовта, поэтому на Констанцском соборе, в первую очередь, защищал интересы Великого князя.
Князь Александр Туровский (Нос). Это тоже один из руських князей-патриотов. В Грюнвальдской битве участвовали старшие представители почти всех руських княжеских родов. Среди них князья Туровский и Острожский Александр и Федор.
Александр Туровский был на Констанцском соборе представителем участников Грюнвальдской битвы от литовской стороны. И, наверное, свидетельство Василия Красного и Александра Туровского были убедительны, если члены Констанцского собора отклонили обвинения Тевтонского ордена к Великому Литовско-Руському князю Витовту. А что произошло именно так, о том свидетельствуют дальнейшие исторические события в Европе.
Так Тевтонский орден проиграл во второй раз.
II. Посол Гилльбер де-Ланноа
В 1421 году в Литовско-Руськое государство наведался посол королей Англии и Франции Гилльбер де-Ланноа. Он посетил столицу и двор великого князя Витовта, который правил государством и описал свое посещение Львова, Каменец, потом второго Каменец (на Подолье), впоследствии Белгорода-Днестровского и в конце Крыма. И хотя материал королевского посла Гилльбера де-Ланноа давно опубликован, а некоторые выдержки из него переведены на русский язык, украинские ученые практически никогда к нему не обращались. А полного перевода дневников Гилльбера де-Ланноа ни на российский, ни на украинский язык нет.
Представить не могу, почему украинская профессура так безразлично отнеслась к такому достоверному историческому источнику начала XV века. Здесь может быть только одно объяснение: все те ученые не желали работать с достоверными источниками, потому что пользовались откровенными российскими выдумками. Раз примкнув к московскому обману, стали его заложниками на всю жизнь. Полностью по той же причине они не имели потребности изучать материалы древних арабских и персидских историков и послов.
Наши ученые до сих пор считают древние арабские, персидские и европейские первоисточника сфальсифицированными, а российские выдумки, компиляцию и откровенную ложь не подвергают малейшему сомнению. Мне уже не раз приходилось встречаться именно с такой логикой мышления историков. Поэтому болтаться в московской «историческом грязи» будем еще долго.
Но вернемся к труду Гилльбера де-Ланноа. Впервые в российской исторической литературе я наткнулся на труд де-Ланноа, изучая труды Павла Степановича Савельева (1814-1859), который в 1850 году в журнале «Географические известия» опубликовал небольшую статью «Путешествие в При-Балтийские страны, Великий Новгород и Псков, совершенного рыцарем Гилльбертом де-Ланноа, в 1412-1414 годах».
После этого я искал и обращался к каждому произведению, где было бы какое-то упоминание о Гилльбере де-Ланноа. Так наткнулся на труд Ф. К. Бруна «Путешествия и посольства господина Гилльбера где-Ланноа, кавалера Золотого Руна, владельца Санта, Виллерваля, Троншиена, Бомона, Вагени; в 1399-1450 годах». Исследования Ф. К. Бруна ценны тем, что параллельно подают текст оригинала и русский перевод. Но они не содержат полного произведения французского рыцаря.
И в конце концов удалось найти работу Емельянова, опубликованную в «Киевских университетских известиях» № 8 за 1873 год под названием «Путешествие Гилльбера де-Ланноа в восточные земли Европы в 1413-1421 годах».
Это исторические документы. О художественной литературе сейчас речь не пойдет. Все названные исследования прошли жесткую цензуру с удалением исторических свидетельств, противоречащих московскому официозу. Поэтому кропотливый труд украинских историков с этим достоверным источником еще впереди.
Может возникнуть вопрос: почему автор собирается так много внимания уделить неизвестному в Украине человеку? С большим удовольствием отвечаю: именно потому, что этот человек вполне объективен к средневековой Украине-Руси, собираюсь обратиться за его помощью. Все воспоминания людей, которых касались руки московских историков времен империи, то ли царской, то ли большевистской, тем или иным образом сфальсифицированы. Они подавались тенденциозно и предвзято, с определенным назначением. Вот почему надо искать новые достоверные исторические источники.
Именно к таким, по моему мнению, принадлежат воспоминания барона Гилльбера де-Ланноа. Они приведены с оригиналом текста, поэтому могут быть нами проверены. И это лишний раз объясняет, почему воспоминания в империи не печатались в полном объеме.
Особое значение они приобретают потому, что рыцарь посетил и кое-что рассказал об украинских землях и городах Львове, Каменце на Подолье, Белгород на Днестре, Крым, Берестейщину и др.
Гилльбер де-Ланноа лично встречался и вел долгие тайные беседы с Великим Литовско-Руським князем Витовтом, с руським князем рода Острожских, который в его честь давал банкет, с его родственником, которого величал руським князем Гедигольдом.
Нам следует запомнить: именно на так называемый «Литовский период» приходится начало формирования современной украинской нации. Русичи-украинцы уже в те времена позиционировали себя как отдельный народ, как отдельный этнос Русько-Литовского государства. И держались они этого сообщества потому, что на его территории царил руський (украинский) государственный язык, исповедовалась христианская религия их предков, а народ и национальные лидеры владели наследственными правами. Не было в государстве на 1421 год национального и религиозного унижения украинцев. Великий Литовско-Руський князь был ограничен государственным Сеймом в своей деспотии. И пока не было национального и религиозного унижения украинцев (русичей) в Великом княжестве, до той поры была стабильность в государстве.
Но вернемся к воспоминаниям рыцаря Гилльбера де-Ланноа. Мы получим сведения из первых уст об украинской земле, о ее руководителях того времени. Это были люди государственнической мысли, большого, всеобъемлющего кругозора, незаурядных поступков и достойного развития. Это были руководители значительного величия и мудрой головы.
Это московская рука разорвала украинскую историю на отдельные, несовместимые куски: Великое Киевское княжество, Литовский период полной пустоты, Казачество, «объединенную Российскую державу». И если нам разрешили кое-что знать о своих вождях трех из этих частей, то о наших национальных лидерах, так называемой Литовского периода, запрещалось знать хоть что-то. Нам сотни лет внушали в головы - это были предатели и невежды, которые продались за деньги и перешли служить Литве и Польше. Предателями не сочли только тех, кто служил Москве. Такая напасть набита в наши головы.
Как-то мне пришлось читать книгу об украинской шляхте Литовского периода. Там довольно метко написано: «В целом же складывалась парадоксальная ситуация: с одной стороны, украинская элита будто бы и существовала (так как ее ругают историки), а с другой, - как бы и нет, потому что "предала свой народ" (читай: автоматически превратилась в польскую)» [14].
Видим довольно неуклюжую московскую побасенку: вот московская правящая верхушка во времена Золотой Орды, с 1238 по 1505 год, не был продажной и предательской, хотя ползала у ног татарских ханов и проливала кровь своего народа по их указанию. Вспомним хотя бы Тверские и Новгородские погромы. А украинская оказалась продажной, не национальной, хотя подобного никогда не делала.
Задумаемся: зачем подобное убивали в наши головы? Сотнями лет. Именно воспоминания и рассказы великих свидетелей прошлого и наши логические размышления по поводу тех свидетельств могут положить конец большой тенденциозной московской лжи.
Наши забытые предки так называемого Литовского периода достойны того, чтобы мы знали об их достойных деяниях и их национальном величии.
* * *
Гилльбер де-Ланноа происходил из знатной, известной фамилии Франции, которая имела владения во Фландрии и принадлежала в те времена к Бургундскому герцогству (вроде нашего удельного княжества). Был приближенным лицом к герцогу и королю, потому что дважды занимал должность губернатора, сначала в Эклюз (с 1416), затем - в Роттердаме (с 1426). Де-Ланноа стал одним из первых кавалеров ордена Золотого Руна, основанного Филиппом Добрым (1396-1467) - герцогом Бургундским.
Ghillebert de Lannoy
Гилльбер де-Ланноа - человек чрезвычайно подвижнической жизни: большую часть своей жизни провел в путешествиях, посольских визитах и военных походах; неоднократно наведывался в Палестину, Египет и Сирию, чтобы поклониться гробу Господню, или провести по поручению английского короля Генриха V тайную разведку мусульманских сил. Воинственный английский король Генрих V в течение своего пребывания на престоле неоднократно собирался начать очередной крестовый поход в Палестину.
Вероятно, ни один человек времен Гилльбера де-Ланноа не может похвастаться большим объемом увиденного и услышанного среди иноплеменников. Он посетил почти все крупные и малые, свободные и подневольные страны Европы: жаркую Испанию, где неоднократно участвовал в сражениях с маврами; дождливую Англию, в которой поклонялся мощам святого Патрикия и сидел в плену, раздробленную Германию, где почти каждый барон или граф имели свое независимое владение. Неоднократно бывал в Пруссии, чтобы помогать своим мечом пруссакам в битвах с поляками и литовцами. Но те войны постоянно срывались. Видели его с мечом в Голландии и Дании. Но самое главное для нас: он без меча посетил в 1413-1414 годах чрезвычайно холодные Новгород, Псков и озерный край Литвы, а в 1421 году повторно - Литву, и впервые - благодатную украинскую землю.
Чтобы знать, насколько это был храбрый и воинственный человек, напомню все войны и битвы, в которых рыцарь де-Ланноа участвовал. Имейте в виду: в те времена еще продолжалась Столетняя война между Англией и Францией за королевское наследство Франции. Она началась в 1337 и с перерывами продолжалась до 1453 года. Вся Европа находилась в состоянии бесконечных войн, экспансии, перераспределения владений и изменений королевских династий. Поэтому войны велись повсюду.
Изображение Гилльбера де-Ланноа в “Большом гербовнике рыцарей ордена Золотого Руна” (1430—1461)
Только Великое Литовско-Руськое княжество восхвалялось в те годы на территории Европы как гарант спокойствия и мира, как исполин, готовый дать отпор любому, кто посягнет на его мирный труд.
Но вернемся к рыцарю Гилльберу де-Ланноа: он родился в 1386 году и прожил до 1464 года. Уже в 1400 году участвовал в противостоянии «под Вантиньи со старым сиром де-Жимоном против сира де-Лора, в споре за наследство». Как видим, начал военную подготовку с 14 лет. В том же 1400 году участвовал «в десанте графа де-ла-Марша у Фельмута, в отступлении и битве при Сен-Мало».
В 1403 году де-Ланноа, чтобы не сидеть дома, поехал в Испанию, где принимал участие в рыцарских турнирах. И хотя это были не военные операции, но рисковать своей жизнью рыцарю таки пришлось. Испания настолько пришлась молодому де-Ланноа по душе, что навеки влюбился в ее прекрасных женщин и затем посещал много раз. Даже пролил кровь за нее.
В 1404 году де-Ланноа участвовал в войне на стороне епископа Иоанна из Баварии, в которой тот защищал свои владения.
Между тем, рыцарь Гилльбер был очень религиозным человеком, пылким католиком. Ради католической веры мог совершить зло, потому что не видел в таких действиях позора. Но о служении церкви де-Ланноа поговорим позже.
В 1407 году Гилльбер де-Ланноа снова «появляется в Испании с графом де-ла-Маршем на войну кастильскую против мавров». После подписания мирного соглашения с маврами в 1408 году появляется в Париже. Но вскоре его видим «в битве при Отеи». Битва состоялась 23 сентября 1408 года.
В 1410 году закаленный в битвах рыцарь «снова отправляется в Испанию, находится (в армии. - В.Б.) при осаде Антескерры». А дальше участвует в «битве с маврами, штурме Архедона, осаде Ронда; после подписания мира посещает Гренаду». И только в мае 1412 года возвращается на родную землю. Как помним, во Франции в те времена полыхала Столетняя война. Поэтому барон де-Ланноа - верный рыцарь герцога Бургундского, сразу попадает в водоворот борьбы с графом Арманьяком, руководителем орлеанской группировки, которая спорила о королевской короне с бургундцами. В том же 1412 году участвует в осаде города Бурже. После подписания короткого перемирия между противоборствующими сторонами в 1413 году попадает в Пруссию, чтобы воевать с поляками - союзниками «неверных литовцев». Но война не состоялась.
В 1415 году английский король Карл V, после перемирия, возобновил Столетнюю войну и нанес французам страшное поражение в битве при Азенкуре. Конечно, в той битве участвовал наш храбрый де-Ланноа. И его заставили склонить голову перед английским королем и положить к ногам того рыцарский меч. В той битве положил свои головы почти весь цвет французского рыцарства. Вот почему в 1420 году встречаем барона де-Ланноа в армии английского короля при осаде города Монтре и Мелена. Новый герцог Бургундский в 1419 году заключил союз с Карлом V, чтобы отомстить орлеанцам за убийство герцога Иоанна Бесстрашного.
Далее, Гилльбер де-Ланноа с королевскими грамотами посетил Великого Магистра Немецкого ордена Кухмейстера, Польского короля Ягайло, Литовско-Руського Великого князя Витовта, Господаря Валахии Александра и, наконец, в Константинополе - Византийского императора Мануила. Барон выполнял чрезвычайно ответственную и секретную миссию. Короли Англии и Франции - Генрих V и Карл VI вместе с герцогом Бургундским Филиппом Добрым предлагали объединить римскую и греческую церковь и совместными усилиями освободить «места Господни» из-под власти исламских монархов. То есть организовать общий крестовый поход на Палестину и восстановить Иерусалимское королевство.
Вот почему, глядя на то далекое прошлое, сможем по достоинству оценить всю мощь и силу тогдашней нашей Родины, величие ее руководителей и их государственные деяния. Почувствуем дыхание того времени, увидим образ жизни русичей-украинцев на территории своей земли и за ее пределами.
Вновь появляется барон на поле битвы лишь в 1426 году, когда «воевал в Голландии против Якова из Баварии». В следующем 1427 году де-Ланноа участвовал в сражении под Браверсхавеном против Англии. Должно быть, барон участвовал и в осаде города Компьен на стороне герцога Бургундского, где 23 мая 1430 была захвачена в плен героиня Франции Жанна д'Арк. Но рыцарь об этом событии не вспомнил.
Последний раз Гилльбер де-Ланноа взялся за оружие уже в преклонном возрасте в 1450 году вместе с герцогом Бургундским ходил войной в Голландию.
Такой перечень военных действий привел в воспоминаниях барон де-Ланноа. Как видим, довольно бурную и неспокойную жизни прожил рыцарь.
При всей своей воинственности барон был очень религиозным человеком, достаточно преданно и ревностно служил католической церкви. В 1439 году был участником знаменитого Базельского собора, где приняли решение об объединении Римской и Константинопольской ветвей христианской церкви. Это было самое желанное событие для барона де-Ланноа. Он всю жизнь мечтал о таком объединении, конечно, под омофором Папы Римского. Поэтому не случайным стало его посещение в 1450 году нового Папы Николая V (1447-1455), которому де-Ланноа присягнул на верность.
Мало найдется европейцев, которые в те времена трижды побывали в Палестине и поклонились Базилике Рождества Христова; посетили знаменитый поселок Вифлеем, прошли таинственным Полем Пастухов, ступили ногами в святую Базилику Рождества Христова через эти маленькие Ворота Покорности - 120 сантиметров высотой, где родился Иисус Христос. Или посетили бы не менее знаменитый Иерусалим и поклонились Раке Святого Гроба, где закончилась земная жизнь Иисуса и состоялось Великое Воскресение Христово. Ничего не говорим о других святых местах Христовых в Палестине. Гилльбер де-Ланноа трижды посетил святые для верующего человека места и поклонился каждому.
Даже этих свидетельств достаточно, чтобы увидеть в нем неординарную личность, с широким кругозором и большим интеллектом. А он еще и дважды посетил Англию, чтобы поклониться мощам святого Патрикия:
впервые в 1414 году - неудачно,
второй раз в 1430 году - удачно.
И дважды был в Испании - поклониться гробу Святого Иакова-Компостелло.
Как уже говорили, умер барон Гилльбер де-Ланноа в 1464 году, спокойной смертью в своем имении.
Не будем рассказывать о других направлениях деятельности рыцаря. Они поражают воображение даже современного человека. Поскольку в те времена, первой половины XV века, не было современных дорог, автомобильного и авиационного транспорта, еще не были составлены достоверные карты мира, не было даже европейских. Хотя уже предпринимались попытки создать описания тогдашних стран и дорог, которые их объединяли. Вспомним хотя бы Рашид-ад-дина, его знаменитую книгу «Сборник летописей», написанный в империи Хулагу-хана, которая располагалась на территории современных Ирана, Ирака и Сирии. Но, конечно, не первая попытка была предпринята в 1310 году. Но барон де-Ланноа о книге, видимо, не знал. А если и знал о ее существовании, то вряд ли держал ее в руках. Исламский мир такую реликвию не мог доверить воинственном чужаку.
III. Соседи Украины-Руси
Запечатлеем в своей национальной памяти: именно на «Литовский период» приходится начало формирования современной украинской нации. Русичи-украинцы уже в те времена воспринимали себя как отдельный народ, как отдельный этнос Русько-Литовского государства. И держались они этого сообщества только потому, что на ее территории царил государственный украинский язык, исповедовалась христианская религия предков-русичей, а национальная элита и народ владели наследственными правами. Не было национального унижения. Великий князь поощрял или наказывал только учитывая отношение к государству и к нему лично. И пока не было национального унижения, то существовала стабильное Литовско-Руськое государство. Такие истины надо помнить. Они вырастают из национального корня и опираются на прочную основу.
Посмотрим на наших европейских соседей времен древней Руси.
* * *
Англия и Франция. Сразу предупреждаю: это были разные страны, разные этносы. Писать о них буду без повторов при описании событий.
В те годы английские короли посягали на французский трон и дерзко величали себя «Королями Англии и Франции». Именно в те времена, 1337-1453 годы, происходила знаменитая Столетняя англо-французская война. Поэтому присмотримся, что представляли собой тогдашние Англия и Франция, какой придерживались политики, что делали на европейских просторах и за ее пределами; посмотрим на династии, правивших этими странами. Конечно, наш взгляд на эти страны будет несколько сокращенным, но объективным по каждой из них. Нужно знать, с кем общались правители Украины-Руси того времени, сравнивая их действия.
Англия
В IX веке король Эгберт объединил вокруг своего рода большую часть земель современной Англии и возглавил племена англосаксов под названием «Королевство Англия». Но тогда на севере Европы господствовали норманны и датчане. Поэтому неудивительно, что в 1066 году Англия была завоевана нормандским герцогом Вильгельмом, который возглавил Англию как король Вильгельм Завоеватель. Так нормандская знать стала господствующей среди племен англосаксов. Что-то вроде династии Рюриковичей среди славянских племен Киевского государства.
С 1154 года в Англии появилась так называемая королевская династия Плантагенетов, которая пошла от основателя Генриха II Плантагенета. Отец этого Генриха - Жоффруа Красивый имел привычку украшать свой рыцарский шлем веткой колючего дрока (на латинском: planta genista). Из этой семьи английских Плантагенетов выдающейся личностью стал король Ричард І Львиное Сердце (1189-1199). Он был типичным рыцарем своего времени: вел постоянные войны, стал одним из организаторов и руководителей 3-го Крестового похода (1189-1192), во время которого захватил остров Кипр и крепость Акру в Палестине. С 1194 года вел войну с французским королем Филиппом II Августом, собираясь вернуть под свою власть некоторые земли Франции. Во время войны погиб.
Именно во времена предпоследнего короля Англии династии Плантагенетов Эдуарда III (1327-1377) началась Столетняя война за наследство французской короны. После него королевский трон унаследовал Ричард II, который сидел на троне с 1377 по 1399 год. Вследствие междоусобных феодальных распрей Ричард II был лишен английской короны, а позже - казнен. На нем прекратила свое существование династия Плантагенетов. К власти пришли боковые ветви этого рода с династий Ланкастеров (1399-1461) и Йорков (1461-1485).
Первым королем Англии из рода Ланкастеров стал Генрих IV, который правил в 1399-1413 годах. Во времена правления этого английского короля барон де-Ланноа начал свой рыцарский боевой путь. Но наивысших успехов и жестоких поражений де-Ланноа достиг в противостоянии с последующим английским королем Генрихом V - сыном Генриха IV, который правил Англией с 1413 по 1422 год. Именно этот король, несколько утолив внутренние распри, возобновил Столетнюю войну с Францией, разгромил французское рыцарство при Азенкуре и стал одним из соавторов письма к Великому Русько-Литовскому князю Витовту. Он собирался возглавить очередной крестовый поход на Палестину.
Гeнpиx V был свидетелем разговора отца Генриха IV с Византийским императором Мануилом, когда тот в 1402 году приезжал в Лондон. Мануил просил помощи против Османов. И отцу, которому надо было утолять внутренние распри, было не до того. Сын помнил обещание отца, но и ему не пришлось его выполнить: не позволил европейский раздор. Поэтому вскоре пришлось проливать кровь уже на территории Европы с теми же Османами. История не простила европейцам прошлых ошибок.
Henry VI, Dei Gracia Rex Angliae et Franciae et Dominus Hiberniae
Де-Ланноа хорошо знал последнего короля Англии из династии Ланкастеров Генриха VI (1422-1461). Встречались неоднократно, так как тот занял престол еще в девятимесячном возрасте и страдал от приступов безумия, которые продолжались днями и неделями. Во времена этого короля в Англии приняли закон о борьбе с еретиками, начали их сотнями казнить. Англия захлебывалась в церковном маразме, что углублялось войной «Алой и Белой розы». Это была война за королевский трон между династиями Ланкастеров (герб с красной розой) и Йорков (герб с белой розой). Она шла с 1455 по 1485 год и была настолько жестокой, что привела к полному истреблению рода Ланкастеров и рода Йорков, ветвей древнего нормандского рода Плантагенетов. Сторонники как одной, так и второй сторон вырезали друг друга сотнями, трактуя право как угодно. Королей убивали, вешали, бросали в королевскую тюрьму Тауэр.
Великий рыцарь Гилльбер де-Ланноа не мог участвовать в той жестокой борьбе. Хотя в ней были задействованы рыцари из всех стран Европы. Не позволял возраст - ему шел восьмой десяток. И еще при его жизни английский трон занял представитель Йоркской династии - Эдуард IV, который правил страной с 1461 по 1483 год, отстаивая в непрерывных войнах свое право на титул короля. После смерти трон занял его малолетний сын Эдуард V, который вместе со своим братом были задушены в Тауэре по приказу дяди Ричарда III. С 1483 по 1485 год на английском королевском троне сидел последний представитель династии Йорков - Ричард III, в 1485 году был убит. К власти пришел первый представитель династии Тюдоров - Генрих VII. Своим браком с дочерью Эдуарда IV он соединил обе ветви: Ланкастеров и Йорков, потому что он был от дальних родственников Ланкастеров.
На этом закончим краткий исторический обзор событий в Англии, который потребуется при дальнейшем рассмотрении событий в Европе того времени.
Гениальный Уильям Шекспир своими драматическими произведениями воссоздал события Англии далекого прошлого. Обратимся к его великим произведениям: «Генрих IV», «Ричард II», «Ричард III», «Генрих V», «Генрих VI», «Король Лир», «Макбет» и другие. Почувствуем дыхание жестокой борьбы, надежд; посмотрим на людей, на их трагические судьбы и вспомним слова нашего гения:
Думы мои, думы мои,
Беда мне с вами.
Зачем стали на бумаге
Печальными рядами?..
Что-то подобное и нам предстояло пережить.
Франция
Начала называться своим современным именем с X века. В 987 году местная знать, в том числе и религиозная, избрала своим королем Гуго Капета, который к тому времени уже титуловался «великим герцогом Франции». Так зародилась династия французских королей Капетингов. Не будем рассказывать о событиях, предшествовавших 987 году, потому что каждый, кто предпочитает о том узнать, может обратиться к древней истории и исследовать прошлое как Франции, так и любой другой страны. На страницах первого тома нашей книги нас будет интересовать в основном время с XIII по XV века новой эры. Таким образом читатели увидят и сравнят события и поступки руководителей европейских и нашей страны.
Больше всего меня будут интересовать личности правящей шляхты Руси-Украины ХIV-ХVI веков, о которых московским царизмом и большевистским плебсом нам было велено забыть. Нас хотели сделать людьми без роду-племени. Эта мысль не обычная пустая фраза. Задумайтесь: кто из нас знает своих предков дальше пятого колена?
Молчим? То то же!
В X веке на территории Франции существовали две главные родственные ветви французского народа: северо-французский - к Северу от реки Луары, и провансальский - на Юг. Из менее значительных выделим бретонцев, которые несколько обособились на полуострове Бретань. Не в последнюю очередь этот племенной раздор повлиял на раздувание долгой Столетней войны. Хотя существовали и не менее веские причины феодального противостояния.
Начиная с середины XII века началась долгая борьба королевской династии Капетингов с Плантагенетами, которые в то время сидели на английском троне, но происходили родом с севера Франции и владели ее значительной территорией.
Французский король Филипп II Август, правивший с 1180 по 1223 год, в начале XIII века отвоевал у англичан значительную часть французской земли и, покорив многих удельных феодалов, которые враждовали между собой, стал реальным обладателем большей части страны. Людовик IX (правил в 1226-1270 годах) добился еще большей централизации власти, когда Париж стал политическим и экономическим центром страны. И окончательно королевская монархия Франции стабилизировалась во времена Филиппа IV Красивого (1285-1314), который победил в противостоянии Папу Бонифация VIII, перенес папскую столицу из Рима в Авиньона (1309) и посадил на папский престол своего подопечного Климента V. И только воспользовавшись затруднениями Франции во времена Столетней войны, Папа Григорий XI (1370-1378) вернул Папскую резиденцию в Рим в январе 1377 года. Поэтому долгих 68 лет католические церковные Иерархи находились в плену французских королей. Более того - из восьми авиньонских Пап, семеро были французами.
Из французской династии Капетингов выделим лишь Людовика IX Святого, правившего Францией с 1226 по 1270 год, который возглавлял один из крестовых походов в Палестину и отправил к хану Золотой Орды своего посла знаменитого Вильгельма де Рубрука. Рубрук - это человек, который оставил свои свидетельства о нашем тогдашний народ, о нашей тогдашней земле.
Обратим внимание: именно находясь в крестовом походе, Людовик IX направил своего посла к одному из ханов Золотой Орды - Сартаку, старшему сыну Батыя. Многое донес нам из того далекого прошлого Вильгельм де Рубрук, безоговорочный и честный свидетель. Мы о том раньше говорили. Великие, гениальные свидетельства. Главное - человек полностью независимый и незаинтересованный искажать или украшать прошлое Украины-Руси.
Столетняя война, как уже писалось, началась в 1337 году. Поскольку английские короли в то время владели большей частью Северной Франции, то вполне понятно, что война шла на французской земле. В начале войны Франция испытывала поражение за поражением. В этой Столетней войне часто особую позицию занимала Бургундия (Бургундское герцогство), которое номинально принадлежало Франции, но имело автономию и переходило с одной стороны на другую.
Возобновив в 1415 году войну, Англия нанесла Франции в битве при Азенкуре страшное поражение, когда встал вопрос о самом существовании Франции как государства. И тогда свое слово сказал французский народ, во главе со знаменитой Жанной д'Арк. Именно победа Жанны д'Арк под Орлеаном стала началом разгрома английских войск.
Jeanne d'Arc
В 1422 году умерли английский король Генрих V и французский Карл VI. В Реймсе в 1429 году на французский престол был коронован Карл VII, а в 1435 году между ним и Филиппом Добрым был подписан Аррасский мир, по которому Бургундия признала Карла VII своим королем.
Во времена войны Бургундским герцогством владели:
Филипп Смелый X (1364-1404),
Иоанн Бесстрашный (1404-1419),
Филипп Добрый (1419-1467).
Это именно те герцоги, перед которыми поднимал забрало своего шлема Гилльбер де-Ланноа. То есть он им служил и имел владения в Бургундии.
Иоанн Бесстрашный имел союз с английским королем и воевал против Франции. А Филипп Добрый, перейдя к французскому королю, получил дополнительно к своей земле - Киардию, а позже - Эно, Голландию, Зеландию, Намюр, Брабант, Лимбург, Люксембург и другие.
Началось освобождение французской земли: Париж (1436), Шампань (1441), Мені Нормандия (1450), Гиень (1453) и Бордо (1453). Англия была изгнана с территории Франции.
В 1474-1477 годах состоялась последняя война Бургундии с Францией. На этот раз без поддержки Англии. Последний Бургундский герцог Карл Смелый (1467-1477) был разгромлен в битве (где и сам пал) французским королем Людовиком XI (1461-1483). Бургундия, Пикардия, Люксембург, Брабант и все другие земли попали окончательно под руку короля Людовика XI.
Так произошло объединение французской земли.
Польша
Поляки считают, что они происходят от сарматского князя Леха, который со своим родом в середине VI века занял берега Вислы. «Тогда от Леха, первого князя и вождя польского, поляки были прозванные ляхами от Руси и других славян» [17, с. 59].
Не будем вести перечень всех польских князей, которых поляки считают своими далекими предшественниками. Таких мифов у каждого народа - множество.
Укажем лишь на тех, кого уже в совершенстве знает наша история. Потому, начиная с XI века, Польское государство совершало постоянное давление на Русь, пытаясь завладеть частью украинской земли. Так продолжалось долгих 700 лет, до конца XVIII века.
Единственным оправданием этого многовекового польского захватнического давления на Русь есть аналогичный давление на Польшу со стороны воинственных германцев.
Объединение польских земель завершилось во времена короля Болеслава І Храброго, который занимал престол с 992 по 1025 год. Способствовало этому основания в Польше архиепископата (1000 год) и принятие Болеславом от Папы королевского титула (1025).
Уже в 1018 году польский князь Болеслав I совершил поход на Русь и Киев. Даже в наших летописях этот военный поход зафиксирован. Послушаем «Летопись Руськую» (она же: Ипатьевская).
«Пошел Болеслав (князь лядский) со Святополком на Ярослава с ляхами... Болеслав вошел в Киев со Святополком. И сказал Болеслав: "Розведите дружину мою по городам на покорм". И было так (сделано)» [18, с. 82-83].
Не будем перечислять польских королей далекого прошлого и описывать их войны и деяния. Вспомним только отдельных. Вот дальше был Казимир I (1038-1058). Он значительно укрепил Польское государство тем, что восстановил центральную власть государства, подавляя крестьянские восстания.
А Болеслав II Смелый восстановил в 1076 году для себя королевский титул, который был потерян в 1033 году. При Болеславе II в Польше значительно усилилось влияние католической церкви.
В XII веке Польское государство распалось на несколько княжеств, потому и не смогло противостоять немецким рыцарям, которые захватили польское Западное Приморье, в 1226 году образовали Тевтонский Орден, который впоследствии вытеснил поляков с берегов Балтийского моря.
Над поляками нависла смертельная опасность со стороны Бранденбурга и Тевтонского ордена. В 1308-1309 годах Орден захватил польское Восточное Приморье с городом Гданьском, позже - Куявию и Добжинскую землю (1332).
Грюнва́льдская битва (Битва при Танненберге), 15 июля 1410 года
Спасением для Польши стала так называемая Кревская уния 1385 года заключенная между ней и Русько-Литовским государством. Королем Польши стал Великий князь Литовско-Руського княжества Ягайло. Благодаря объединению сил Польши, Литвы и Руси в 1410 году Тевтонскому ордену было нанесено жестокое поражение в Грюнвальдской битве. Орден был разгромлен, его движение на Восток - остановлено. А после тринадцатилетней войны (1454-1466) орден вернул Польше Восточное Приморье и признал себя ее вассалом.
Так было на Севере и Западе Польши.
На Востоке Польша вела себя агрессивно.
Уже в 1349-1352 годах польский король Казимир III, имея поддержку Папского престола, захватил Львов и всю Галицкую землю. Далее усилилось давление на Волынь, в результате чего была захвачена ее Западная часть.
На очереди стояло Подолье. В 1434 году после жестоких и кровавых столкновений, которые четыре года вели руськие князья во главе с Федором Острожским, Западное Подолье таки отошло к польской короне.
Но борьба за Восточное Подолье продолжалась. Сохранились отдельные описания той жестокой борьбы наших предков против католической Польши. Так в книге Николая Молчановского «Очерк известий о Подольской земле до 1434 года», изданной Киевским университетом в 1885 году, приведена докладная записка великого магистра немецкого Ордена. Вот как об этом пишет Н. Молчановский:
«26 декабря 1432 года орденский агент сообщал великому магистру, что согласно сообщениям Свидригайло (в то время свергнутый Великий Литовско-Руський князь. - В.Б.), князь Федько уничтожил под Копистерином около 12000 поляков, среди которых только шляхты до 350, и что победа (Федора Острожского. - В.Б.) привлекла на сторону Свидригайло много новых сторонников» [21, с. 367].
Таким образом, Подолье оказывало ожесточенное сопротивление полякам, как Волынь и вся Русь. Николай Молчановский даже назвал наших князей - руководителей сопротивления: «...храбрые защитники... земель, кн. Федор (Острожский. - В. Б.).., кн. Александр Нос и Ивашко Рогатинский...» [21, с. 369].
Казалось, ничего страшного не происходило: вместо литовского князя приходил польский король. Но это только так кажется неискушенному человеку. Поскольку во времена «Литовского периода» русичи-украинцы пользовались в государстве родным языком и молились Богу в своих старых церквях.
«Польский период» влек за собой принудительный католицизм и принудительный польский язык. Поработители называли нас «схизматами», то есть «безбожниками, раскольниками». От ополячивания трудно было уклониться, от него можно было только бежать. Это особенно касалось национальной шляхты.
Поляки вели себя на украинской земле настолько вызывающе, что, казалось, потеряли разум. Особенно этим грешила польский аристократия и католическая церковь.
В конце концов это их и погубило.
Конечно, Русь в XIII-XIV веках граничила и с другими соседями, такими как: Валахия, Византия, Золотая Орда, Венгрия и другие. О Московии того времени говорить нечего, потому что она тогда была неотъемлемой составной частью Золотой Орды - обычным рядовым улуса, вроде Казани, Крыма или Ногайской Орды.
IV. Свидетельство Гилльбера де-Ланноа
Вот что писал французский рыцарь о своем дипломатическом путешествии в 1421 году. Текст приводим на языке существующего перевода киевского профессора Емельянова. Исследуем текст чрезвычайно придирчиво.
«82. В 1421 году, 4–го мая, я выехал из Эклюза; меня сопровождало семь человек, именно: Галлоа дю–Боа, Коларбатар де–Маркетт, Батар де–Ланноа, Жан де–ла–Роэ, Агрежи де–Гем, Герольд д’Артоа и Копен де–Пук. И я отправил своих людей и вышеупомянутыя мои драгоценности морем в Пруссию, а сам, вдвоем, взявши с собою казну, поехал сухопутью. Я проехал: Брабант, Гельдрию, Вестфалию, епископства Мюнстер и Бремен, Гамбург, Любек, Висмар, Стральзунд, Росток, Грипсвальд, проехал через герцогства: Макленбургское, Бартское и Померанское и по епископству Каминскому. Наконец я прибыл в Данциг на Висле, где я нашел великого магистра прусского и начальников ордена, представил магистру драгоценности и вышеупомянутыя письма и исполнил свои посольския обязанности от королей французского и английского. Этот синьйор оказал мне болыпия почести, давши мне несколько обедов…» [8, с. 34].
Великим Магистром Тевтонского Ордена в 1421 году был Михаил Кухмейстер. Именно к Магистру Ордена привез Гилльбер де-Ланноа тайные письма от двух королей. И хотя, конечно, рыцарь знал, о чем говорилось в письмах, но воздержался сообщать нам королевскую тайну.
Речь в королевских письмах велась о чем-то очень серьезном.
Подобные тайные письма рыцарь вручил всем правителям восточноевропейских стран.
Исследуем воспоминания Гилльбера де-Ланноа без изъятий материала, кроме личного.
«Тоже. Из Пруссии я отправился к королю польскому через город Садову... в Руси. Я нашел короля в глубине пустынь Польши, в одном бедном месте, называемом Озимины, и исполнил в отношении к нему свое мирное посольство от 2–х королей вышеназванных и представил драгоценности короля Англии. Он оказал мне честь, выслал ко мне вперед с лишком за тридцать лье, чтобы проводить меня на его счет, и приказал в указанной пустыне сделать для меня очень хорошее помещение из зеленых листьев и ветвей для того, чтобы я пребывал около него. Король водил меня на свои охоты такия, на которых брали медведей живьем, дал мне 2 великолепнейших обеда: один нарочитый, на котором было более 60 пар блюд, посадил меня за своим столом и присылал мне постоянно живности. Король мне вручил письма, которые я просил у него; оне были адресованы к императору турецкому, с которым он находился в союзе против короля Венгрии, оне должны были для меня служить опасом в Турции. Но он мне сказал, что упомянутый император умер, вследствии чего вся Турция в войне, и туда нельзя проникать сухим путем. Я пробыл у него 6 дней… И так как король был там в пустынном месте, то, при моем выезде, он послал меня в один русский город, по имени Лемберг (Львів. — В. Б.), находящийся в Руси, для того, чтобы сделать мне хлебосольный прием. Там синьоры и горожане дали мне очень большой обед и подарили шелковую материю, а армяне, бывшие там, подарили мне шелковую материю, устроили для меня танцы и дали мне случай хорошо пообедать и побеседовать с дамами…» [8, с. 35-36].
Польским королем в те годы был Ягайло. Говорится о нем.
Обратим внимание: в 1421 году европейцы (Гилльбер де-Ланноа) четко знали, что Львов и окружающие земли принадлежали Руси. И ни польский король Ягайло, ни его окружение другого не утверждали ни о самом городе Львов, ни о современной Судовой Вишне, ни о Дрогобыче. Потому Озимины лежали еще с давних пор между Судовой Вишней и Дрогобычем.
Но самое ценное для нас заявление рыцаря Гилльбера де-Ланноа - есть свидетельство о львовских танцах в 1421 году. Вдумаемся в это явление! Его нельзя недооценивать! Это же не просто молодой француз в 1421 году во Львове приглашал на танец молодую девушку (украинку, армянку, польку). Нет! Уже в начале XV века, скорее - раньше, танцевальная культура существовала на территории Украины (Руси). Танцы существовали как явление, в современном понимании этого слова, то есть были музыканты, были учителя танцев, существовали какие-то неписаные правила поведения для танцоров. А это уже элементы великой культуры человечества.
Задумаемся: когда вокруг, по описаниям того же Гилльбера де-Ланноа царили дикость, варварство и примитивизм, львовяне уже знали, что такое вдохновение, потребность в музыке и танцах, опоэтизировали образы женской красоты.
Недаром московское государство сотни лет запрещало изучать и печатать в полном объеме древние европейские источники. А то, что попадало на страницы российских журналов, испытывало такой страшной цензуры и таких изъятий, следует их узнать.
«84. Тоже. Оттуда я [отправился и] поехал в один русский город по имени Бельц, к княгине Мазовецкой… Она была сестра короля Польского. Я проехал через нижнюю Русь и прибыл к князю Витольду (Витовту. — В. Б.), великому князю и государю Литовскому, которого я нашел в Каменце на Руси, вместе с женой и в сопровождении татарского князя и многих других князей, и княгинь, и рыцарей (бывших в большом количестве). Я исполнил свое мирное посольство относительно князя Витольда со стороны 2–х королей и представил ему драгоценности короля Англии. Этот государь оказал так же болыния почести мне, отлично угостил меня — дал мне три обеда, на которых посадил меня за своим столом, где сидела княгиня, его жена, и сарицинский князь Татарин, вследствии чего я видел, что за столом ели мясо и рыбу в пятницу...» [8, с. 36–37].
Автор разорвал рассказ рыцаря Гилльбера где-Ланноа, чтобы детализировать и объяснить cвидетельства.
Так, по словам королевского посла, земли от Львова до Бельца (современный городок Белз на северо-западе Львовщины) и далее - до Каменца, еще в те далекие времена принадлежали к руським (украинским) землям. Не забывайте эти свидетельства.
Интересно отметить, что польские и российские, как и украинские, профессора никак не могли определить, о каком Каменце, где весной 1421 года находился двор князя Витовта, шла речь у Гилльбера де-Ланноа. Подобное делалось сознательно, чтобы скрыть подчиненность Берестя (Брест) Львовским (руським) князьям. Пришлось искать упомянутый рыцарем Каменец чисто математическим и аналитическим путем.
У Гилльбера де-Ланноа есть такое сообщение: «Из Каменца я возвратился во Львов, в которого 50 лье...». Поскольку королевский посол пользовался немецкими милями, что можно определить по его предварительным описаниям путешествий (миля равна 7,4204 километра), то нетрудно подсчитать расстояние, которое преодолел де-Ланноа от Львова до первого Каменца - оно составляет 371 километр.
Если учесть, что Гилльбер де-Ланноа отправился к Великому князю Витовту из Львова на север, а посещение княгини Мазовецкой - сестры Ягайло - Александры, были попутные, то в том направлении лежал только Каменец на реке Лесная (Брестская область современной Республики Беларусь).
Отметим: еще Летопись Руськая рассказала об учреждении Каменца Волынским князем Владимиром (сыном князя Василька) в 1288 году. Послушаем:
«В год 6796 (1288)... Князь же Владимир за княжения своего много городов поставил, после отца своего. Он поставил Берестье, а за Берестьем поставил город на пустом месте, что называется Лосна, и назвал его именем Каменец - потому что [там] была каменная земля. Построил он также в нем башню каменную, высотой семнадцать сажен, достойную удивления всем, кто смотрит на нее, и церковь поставил Благовещение святой Богородицы, и украсил ее иконами золотыми, и утварь служебную выковал серебряную, и Евангелие апракос, окованное серебром [и] Апостола апракос, и Паремию, и Соборник отца своего тута же положил, и креста воздвежального положил» [18, с. 447].
Никакого сомнения относительно принадлежности Каменца (на Лесной) к украинской земле в 1421 году (Великое Галицко-Волынское княжество до 1349 г.) быть не может, что не хотели признавать позднее, как поляки, так и русские, а сегодня - еще и братья белорусы. Если же измерить расстояние от Львова до современного Белза, а дальше - Холм (столица князя Даниила Галицкого) - Берестя (современный Брест) - Каменец (на реке Лесная), то и получим известный 371 километр. Что интересно, путь королевского посла от Львова до Берестя (Брест) постоянно держался направлении реки Западный Буг, а с Берестя в Каменец - его притока Лесной. Именно так пролегали дороги (пути сообщения) в древние времена.
Так было определено место расположения ставки Великого Русько-Литовского князя Витовта в июле месяце 1421 года - Каменец на реке Лесная.
Касательно определения особы «татарского князя», который сидел за личным столом Витовта, то, скорее, им был последний Великий хан Золотой Орды - Улу-Мухаммед, который в 1421 году занял золотоордынский царский престол с помощью Витовта. Именно присутствие у Витовта «многих других князей... и рыцарей (бывших в большом количестве)» свидетельствует о готовности к военному походу на Золотую Орду.
А за личным столом Витовта, кроме равного ему и государственных послов и жены Великого князя, никто не имел права сидеть во время официальных банкетов. Это унижало честь Великого князя - владетеля государства.
В XV веке (и позже) за правилами этикета пристально следили. Обратим внимание: даже братья и сыновья Великого князя не сидели за его столом во время банкета, хотя присутствовали в зале. Помните: настоящая история не основана на исключениях из правил.
Послушаем Гилльбера де-Ланноа далее: «(продолжение пункта 84 - В.Б.). И на одном торжественном обеде, который он дал для двух посольств, — одного из Новгорода, а другого из Пскова, — которыя тогда прибыли и, целуя землю (поклоняясь. — В. Б.), предлагали много удивительных подарков, как–то: невыделанныя куны, шелковыя платья, шубы, меховыя шапки, штуку шелковой материи, зубы кураков — рыбы такой, золото и серебро; всего до 60 родов подарков. Великий князь принял подарки от Новгорода, а от Пскова нет. Раз даже в гневе приказал принять долой со своих глаз…» [8, с. 37].
Свидетельства королевского посла бесценны, настолько они правдивы и достоверны. Сколько бы российская так называемая историческая наука не вопила о принадлежности Новгорода и Пскова к Московскому княжеству, и Гилльбер де-Ланноа своими свидетельствами в 1413-1414 годах и 1421 году перечеркнул эти вопли навсегда, показав истинное положение вещей. Со времен появления Великого Литовско-Руського княжества, а это середина XIV века и до 1471 - года первого похода Ивана III (он же сын последнего царя Золотой Орды Улу-Мухаммеда - Якуб) на Новгород, Московия абсолютно никакого влияния на Новгород и Псков не имела. Не забывайте, что во времена тверского князя Беклемиша, он же - Михаил Тверской, Новгород и Псков подчинялись именно ему. А до 1272 года Москвы не существовало.
Перед нами предстает совсем другая историческая действительность, чем та, которую на протяжении трехсот лет нам вбивала в голову Москва, когда обращаемся к независимым европейским источникам.
Объясняют источники и гнев Витовта на псковичей в 1421 году - они не разорвали договора с Ливонским орденом, как того требовал их покровитель - Великий князь. Можно не читать московские выдумки.
Автор вынужден сообщить, что ему удалось найти только у трех российских ученых изложение, довольно-таки сокращенное, докладов Гилльбера де-Ланноа о поездках на территорию будущей Российской империи в 1413-1414 годах и в 1421 году. Первым к этой теме обратился знаменитый археолог Петр Савельев, но он проанализировал поездку рыцаря только в Новгород и Псков и, конечно, не приводил текста оригинала докладов.
Вторым к этой теме обратился одесский историк Ф.К. Брун. Он привел маленькую толику оригинала труда Гилльбера де-Ланноа, и только ту, которая ведет рассказ от города «Бельцы» до «Константинополя», пропустив все остальное.
А киевский профессор Емельянов хотя и привел почти весь текст переводов докладов Гилльбера де-Ланноа за 1413-1414 и 1421 годы, но полностью проигнорировал оригиналы. Поэтому проверить тексты перевода невозможно. Это давняя практика российской так называемой исторической науки - принимать на веру слова.
По мнению автора, все это творилось сознательно цензурой и российскими авторами. Украинским историкам уже давно следует обратиться к оригиналам работ Гилльбера де-Ланноа и тщательно с ними поработать.
Пойдем дальше по киевскому профессору, «(продолжение пункта 84 - В.Б.). Князь вручил мне такия письма, которыя нужны были мне, чтобы проехать при его содействии в Турцию; они были написаны на татарском, русском (украинском. — В. Б.) и латинском языках. Князь дал мне в проводники двух татар и 16 человек русских (украинцев. — В. Б.) и волохов (румын. — В. Б.). Впрочем, он так же сказал мне, что не следует переезжать через Дунай, потому что во всей Турции была война после смерти императора. Он был в союзе с государями польским и татарским против венгерского короля» [8, с. 37-38].
Расскажем о взаимоотношениях того времени между восточноевропейскими странами, о которых упоминает королевский посол Гилльбер де-Ланноа. Они были чрезвычайно запутанными и зависели преимущественно от мыслей и поступков правителей государств. Великое Литовско-Руськое княжество в те годы возглавлял Великий князь Витовт, который занимал престол с 1392 по 1430 год. Витовт был двоюродным братом польского короля Ягайло. Оба происходили из литовского княжеского рода Гедимина. Союз Великого Литовско-Руського княжества и Королевства Польша был основан династической Кревской унией 1385 года, когда Ягайло принял католичество и женился на польской королеве Ядвиге. Вынужденный, под давлением литовских и украинских князей, уступить титул Великого князя Витовту, Ягайло заставил Витовта признать условия Кревской унии и превосходство Польского короля над Великим князем, что впоследствии привело к объединению двух государств. Поэтому Витовт, будучи владетелем государства, постоянно оглядывался на польского короля Ягайло. Эти отношения следует учитывать.
Венгерским королем в те годы был Сигизмунд I, император Германский, который с 1419 года стал еще и королем Богемским. Главной причиной вражды между Великим Литовско-Руським княжеством и Венгерским королем (он же император Германский) было предоставление руськими (украинскими) князьями помощи чехам в так называемых Гуситских войнах. И хотя военную помощь чехам оказывали руськие князья, но Германский император враждовал с Витовтом, с разрешения которого эта помощь предоставлялась.
С юго-востока на Венгерского короля, он же Германский император, наступала молодая мощная Османская империя основанная Османом I Гази, который правил в 1300-1326 годах. Османская империя, еще со времен своего появления в первую очередь посягала на земли Византийской империи и Венгерского королевства. Поэтому понятно, почему Османы постоянно враждовали с ними всеми.
У Гилльбера де-Ланноа идет речь о смерти Османского султана Магомета I. Власть, после смерти отца, унаследовал сын Мурад II. Но в Османской империи, как в те века называлась современная Турция, Мураду II противостояли его дядя Мустафа и брат Мустафа. Именно о том внутреннем противостоянии в Османской империи говорили князь Витовт и Гилльбер де-Ланноа. Почему князь Витовт не советовал королевскому послу добираться до Константинополя, по тем временам еще столице Византийской империи, сушей, через Дунай. Там уже были турки. Так коротко можно охарактеризовать взаимоотношения и геостратегическое положение стран Восточной Европы. Как видим, никакой проблемы в те времена без участия Великого Литовско-Руського княжества решить было невозможно. И что интересно - руськие (украинские) князья в том, русько-литовском государстве, имели большой вес.
Послушаем Гилльбера де-Ланноа дальше.
«85. Тоже. Один князь и русская (українська. — В. Б.) княгиня из числа его подданных дали мне обед и пару русских (украинских. — В. Б.) вышитых перчаток…, а его рыцари (украинские.. — В. Б.) дали мне другие подарки, как–то шапки и перчатки, подбитыя куньим мехом и татарские ножи, особенно–же Гедигольд, капитан Плюй в Подолии. Я был у Витовта 9 дней и уехал оттуда» [8, с. 38-39].
Мы процитировали чрезвычайно интересное и важное свидетельство посла Англии и Франции из далекого 1421 года. Это не простые слова, то далекая и славная история Украины (Руси). Ни один украинский историк еще не осмысливал этого свидетельства совершенно независимого европейского человека. О чем же эти слова свидетельствуют? Подумаем вместе.
Если украинский князь устроил прием королевскому послу, то он был государственным лицом и имел на то право. Обратим внимание, на приеме у руського князя и его жены присутствовали исключительно украинские - «Его рыцари», из которых Гилльбер де-Ланноа выделил «Гедигольда». К рыцарскому сообществу на Западе принадлежали только лица дворянского происхождения. В условиях тогдашней Украины (Руси) к такой категории относились князья и бояре.
Но даже среди князей и бояр руських (украинских), королевский посол выделил «подарки «Гедигольда».
Предварительно мы уже говорили, что в Великом Литовско-Руськом княжестве существовала государственная субординация. Поэтому князь, который устроил прием для королевского посла, был в 1421 году главным среди руських князей государства, как по должности, так и по влиянию в Великом княжестве. А таким в XV-XVI веках был род князей Острожских.
Без сомнения, «Князь и княгиня русские» (согласно переводу историка Ф.К. Бруна) были украинцами (русичами) Федором и Агафьей Острожскими. Именно они в июле 1421 года устроили обед и прием послу английского и французского королей. Этому есть и еще одно доказательство.
На обеде у Федора и Агафьи Острожских присутствовал «рыцарь Гедигольд». Но рыцарь принадлежал к руським рыцарям, и отнюдь не к наемникам. Это подчеркнул посол. А еще он обратил наше внимание, что лучшие подарки получил после приема именно от «Гедигольда». Такого не мог допустить ни один русский князь или боярин, присутствовавший на приеме. Но такое мог себе позволить сын Федора и Агафьи Острожских. А у них был именно такой сын, которого звали - Василий Красный!
Послушаем первого ректора Киевского университета профессора М.А. Максимовича (1804-1873):
«Сыновей у Федора Даниловича было два, Василий и Даниил. Первого из них современники называли Василием Красным» [49, с. 13].
Предлагаю вместе исследовать, почему посол двух королей к Великому князю Витовту назвал князя Василия Красного (Острожского) - Гедигольдом.
Гилльбер де-Ланноа написал свой отчет королям (воспоминания) на французском языке, добавляя к нему голландские слова. То есть он одновременно владел французским и фламандским языком. Так как голландский (фламандский) язык является обычным ответвлением «западно-германской группы индоевропейской семьи языков» [25, том 17, с. 574].
Как образованный человек, он знал латинский язык. Вероятно, знал испанский и английский языки, потому что воевал в Испании и служил английскому королю.
В начале XV века людей еще величали одним именем, иногда добавляя уточняющее прилагательное или любой другой признак.
С греческого Василий - это Василиус - владетель (император, царь, король, князь, хан, султан и т.д.). Слово «Красный», в нашем понимании, на английском языке говорят - «гольд» - золотой (*червоный, отсюда произошло - червонец. - Старий Друже).
И назвать Василия Красного - Василиус-Гольд Гилльбер де-Ланноа не мог. Это не соответствовало действительности. Василиусом (Великим князем) Великого Литовско-Русского княжества был Витовт.
Вероятно, французу объяснили, что назвать Василия Красного одним словом Гольд будет неправильно. Поэтому и появилось - Гедигольд. И появилось в Европе давно.
Отметим, что с первой частью слова «Геди» рыцарь Гилльбер де-Ланноа вел себя чрезвычайно свободно. Когда автор исследования обратился к языковому оригинала труда где-Ланноа, а его частично привел профессор Ф.К. Брун, то только на двух страницах приведенного текста, нашел три различных его написания: Guedigold, Gheldigold, Gueldigold. Конечно, это могла быть и ошибка типографии, а не Гилльбера де-Ланноа. Но профессор Ф.К. Брун, будучи человеком педантичным и внимательным, эти различия не обратил внимания. Что-то в этом скрыто. Хотя отметим, что польские и российские имперские историки, работавшие в прошлые века с воспоминаниями Гилльбера де-Ланноа, были не заинтересованы вносить истину в этот вопрос. Ни одна из этих империй не желала видеть обладателем большого Подолья руського (украинского) династического князя, род которого достигал в IX веке до Святого Владимира и позднего - Даниила Галицкого.
Особенно этого не хотели польские историки, которые начали работать с материалом первыми, сразу же после его публикации в 1840 году «Обществом библиофилов в Монсе». Потому что Польский король Казимир, посягая на Галицкое княжество, еще в 1350-е годы в письме к Константинопольскому патриарху писал неправду:
«К первопрестольному всесвятейшему Патриарху, Вселенскому Собору, поклон и биение челом много раз от сына твоего Краля Казимира земли Ляхии и... Руси, и от Князей Руси, которые в Христианскую Веру веруют, и от Бояр Руси челом бьем поклоны... Князья Руси были мои родственники и сии Князья оставили Русь... и земля осиротела. И после этого я, Краль Ляхии, приобрел землю Руси...» [48, с. 148].
Как видим, польский король Казимир в письме к Константинопольскому Патриарху блудил словом, потому что потомки славных обладателей Руси - Острожские, по тем временам были живы.
И именно князья Дмитрий и Даниил, как представители древнего рода Рюриковичей, в 1340 году разгромили польского короля Казимира Владиславича, что посягнул на Галицкую землю и Львов.
Послушаем профессора М.А. Максимовича:
«...В 1340 году Краковский король Казимир Владиславич посягнул в первый раз на завладение землей Галицкою или Львовскою - но был разбит Даниилом» [49, с. 7].
Как же могли польские историки опровергать своего «Краля Ляхии», свидетельствуя в 1411-1423 годах княжение Василия Красного (Острожского) на Подолье, когда с 1430 года уже новый «Краль Ляхии» Ягайло начал захват Подолья?
Поэтому и придумали мифического наемника «Гедигольда»! А московиты и не думали эту выдумку отрицать, хотя она видна невооруженным глазом.
Жаль только, что и украинские историки подпевали отвратительной лжи долгие годы.
Что касается первой части слова Геди-гольд, то, по мнению автора, это смягчено сокращение от слова - герольд - в переводе с латыни - носитель герба. Так вот - золотой носитель древнего княжеского герба Украины (Руси). Такое исследование для польской и российской исторических наук крайне нежелательно.
Было бы чрезвычайно целесообразно Академии наук Украины исследовать оригиналы труда Гилльбера де-Ланноа и первые их издания в Англии и Франции. В конце концов - это обязанность украинских историков. Хватит петь польские и московские песни о вымышленном наемнике «Гедигольде».
После открытия Рюриковского княжеского рода на Волыни (Острожских), а это по сути в Великом Галицко-Волынском княжестве, нет права на существование исторического тезиса об угасании рода Даниила Галицкого в начале XIV века. Это выдумка польской имперской историографии, которая оправдывает польскую агрессию и завоевания сначала Галиции, а затем - Подолья.
Как уже говорилось, первая известная личность из княжеского рода Острожских - князь Даниил в 1340 году наголову разгромил польского короля Казимира, посягающего на Львовскую землю. То есть он противостоял польскому королю сознательно, не позволяя посягать на чужое наследство.
Вот как те далекие события трактуют современные историки знаменитой Острожской академии:
«Первым известным нам представителем династии Острожских является князь Даниил из Острога... О Данииле сохранилось очень мало свидетельств. Жизнь его пришлась на времена распада Галицко-Волынского государства (середина XIV в.). Он боролся с экспансией польского короля Казимира Великого на территории Галичины, используя помощь татар. В принципе, ничего здесь удивительного нет. Его предшественники, галицко-волынские правители, не раз прибегали к татарской помощи, воюя с поляками... Известно, что князь Даниил имел свою печать с гербом, который содержал основные элементы «большого» герба Острожских. Последний дошел до нас, и он хорошо известен исследователям... имел он и собственные вооруженные... (силы. - В.Б.), которые использовал в борьбе с поляками. Вероятно, именно Даниил начал формирование княжеского домена на южных землях Волыни...» [46, с. 11].
Автор еще раз привлекает наше внимание к тому факту, что земли южной Волыни, куда входил Острог, в 1290-1360 годах не принадлежали к владениям Золотой Орды и владений ее сателлитов, хотя князь Даниил и пользовался помощью ханов в противостоянии с Польшей и Венгрией, как его предшественник Лев Данилович (1269-1301). Это еще раз подтверждает, что князь «Даниил из Острога» принадлежал к княжескому роду и имел наследственные права на Львовскую землю. История Золотой Орды не знает случаев, чтобы ханы оказывали помощь какой-то внутренней «боярской олигархии», которая выступала против князей.
Такие факты пришлось приводить, чтобы понять, почему польские и российские историки скрыли правду о Василии Красном (Острожском), не расшифровав слово Гилльбера де-Ланноа - Гедигольд. Это было совершено сознательно, чтобы скрыть настоящего наследника Галицкой и Подольской земли - князя Даниила, который, скорее всего, 1310-1315 года рождения. Напоминаю об осторожном отношении к польским и российским так называемым официальным историческим источникам. Многие из них сознательно сфальсифицированы.
Но вернемся к королевскому послу.
«86. Тоже. Из Каменца (на р. Лесная. — В. Б.) я возвратился во Львов, до которого 50 лье, и вот сколько кругу дал я, вне моей дороги, чтобы найти князя Витовта. А из Львова, проехавши верхнюю Русь, я приехал в другой Каменец, удивительно расположенный город, принадлежащий упомянутому князю. Здесь я нашел одного рыцаря, капитана Подолии, Гедигольда, который пышно принял меня, дал мне прекрасные подарки, жизненные припасы и отличные обеды» [8, с. 39].
Опять убеждаемся, что Подолье в 1421 году, видимо, и позже, находясь в составе Великого Литовско-Русского княжества, имело своего князя-управляющего («капитана Подолии») - Гедигольда, иначе - Василия Красного Острожского, из рода древних руських (украинских) князей.
Поляки не имели права, даже по законам тех времен, на Каменец и Подолье. Поэтому, завоевав эти земли в 1434 году, придумали миф об отсутствии наследников и мирном присоединении.
Обратим также внимание на некачественный перевод труда Гилльбера де-Ланноа на российский язык, когда в тексте фигурируют Львов и Лемберг, Витовт и Витольд и тому подобное. И хотя понятно о ком и о каком городе идет речь, однако посол так словами не разбрасывался. Что обязывает украинских историков обратиться к оригиналу труда де-Ланноа. Там можно найти много интересного.
Отметим еще один очень интересный факт: в первой четверти XV века Гилльбер де-Ланноа показал другие имена руських (украинских) земель, чем те, которые уже сотни лет всем навязывает московская историография. Так, русские земли от Львова до Берестейщины (Каменец на реке Лесная) поименованы не «Белой Русью», а «Нижняя Русь». В то время как земли от Львова до Каменца (на Подолье) поименованные не «Червоной Русью», а «Верхняя Русь».
Каждый понимает - иностранец не мог лично определить толкование земель Руси (Украины). Он о тех названиях земель узнал от хозяев земли. То есть именно такие названия в 1421 году имели территории Руси, о которых вел речь Гилльбер де-Ланноа. Этот вывод также подчеркивает и то, как четко посол подавал названия земель и городов, которыми путешествовал. Он ни разу не ошибся и не использовал своей личной выдумки.
Таким образом, подытожим выводы, полученные из приведенных свидетельств Гилльбера де-Ланноа - посла английского и французского королей в Великое Литовско-Руськое княжество в 1421 году.
Первое. В начале XV века руськая Земля не делилась на составные части: Белая Русь, Червоная Русь, Малая Русь и т.д. Земли к северу от Львова именовались Нижняя Русь, земли от Львова до Каменца (на р. Смотрич) - Верхняя Русь. Все остальное - выдумки московитов в поддержку российского национал-шовинизма.
Второе. Летом 1421 года в Каменке, на Берестейщине, у Великого Литовско-Руського князя Витовта находился последний хан Золотой Орды - Улу-Мухаммед, который в том же году занял престол Великого хана Золотой Орды.
Не вызывает сомнения, что он занял престол при поддержке Великого князя Витовта.
Третье. Начиная с середины XIV века до 1471 года Новгород и Псков зависели от Великого Литовско-Руського княжества. А с 1238 года до середины XIV века - от Мещерского (Тверского) улуса Золотой Орды. Москва и Московский улус Орды в 1471 года не обладали Новгородом и Псковом и не контролировали их.
Четвертое. В конце XIII - начале XIV века не прервалась династия Даниила Галицкого. С середины XIV века она стала именоваться - Острожской. В 1421 году Федор Острожский был вторым человеком по должности в Великом Литовско-Руськом княжестве, а его сын Василий Красный занимал пост правителя Подольской земли. Чтобы скрыть владение родом Острожских-Галицких в 1421 году Подольской землей, польская и российская историографии подделывали имя князя Василия Красного посредством того, что де-Ланноа называл его Гедигольдом, на основе чего создавали образ неизвестно откуда пришлого постороннего человека.
Не будем сейчас делать окончательных выводов по труду Гилльбера де-Ланноа. Оставим такую возможность будущим исследователям. Автор призывает будущих ученых обязательно обращаться к первому изданию труда, изданной в 1840 году в Монсе. Потому что в последнем издании приведена карта, которая не переиздавалась в Российской империи, понятно по каким причинам. И карта сегодня является весомым доказательством большой московской лжи относительно изложения русской истории за XIV-XV века.
Обратим внимание: в двух книгах российского академика В.Г. Тизенгаузен, изданных в Российской империи (царской и советской) в 1884 и 1941 годах как копии, снятые им с персидских и арабских исторических трудов XIII-XVI веков, не приведено ни одной карты, ни одного географического труда. А чтобы уважаемые читатели не думали, что это мои домыслы, послушаем российских профессоров из II тома «Сборника материалов относящихся к истории Золотой Орды», изданного «Издательство Академии наук СССР» в 1941 году:
«В первый том “Сборника” не включены два важных географических сочинения — Ибн Саида (XIII в., не издано) и Абу–л–Фиды (XIV в., существует издание и французский перевод Рено)» [4, с. 11].
Между прочим, советские, большевистские профессора и академики были не лучше царских: во II томе «Сборника» тоже нет ни одной географической карты, ни одного фундаментального географического труда с описанием территории.
Но вернемся к Гилльберу де-Ланноа. Вот что писал русский историк Ф. Брун в 1852 году о изданной книге де-Ланноа: «В 1840–м году Общество библиофилов в Монсе обнародовало означенное сочинение в 100 экземплярах пущенных в продажу. Эта книга была издана г. Серрюромпо рукописи, хранящейся в его библиотеке. Кроме некоторых примечаний на полях книги, к ней присоединены в конце словарь и карта» [7, с. 153].
В переводе Ф.К. Бруна книга называется «Путешествия и посольства господина Гилльбера де-Ланнуа, кавалера Золотого Руна, владельца Санта, Виллерваля, Троншиена, Болона, Вачени; в 1399-1450 годах». Моне, тип. Эм. Гоща» [7, с. 153].
V. Дальнейшие свидетельства Гилльбера де-Ланноа
Внесем дальнейший рассказ Гилльбера де-Ланноа в отдельный раздел, чтобы не нагромождать один материал на другой. В 1421 году Валахия, по свидетельству де-Ланноа, существовала как самостоятельное государство. То есть лишилась влияния и зависимости от Золотой Орды. Надо полагать, что это случилось после разгрома хана Ногая в 1300 году и отселения татарских родов Ногая в улус Тохты, в междуречье Волги и Дона.
Еще раз напоминаем уважаемым читателям, что в 1334 году царица Баялунь, двигаясь по южным землям Украины (Руси) от города Бабасалтук на Днепре в город Махтули на Дунае, где начинались Византийские владения, не встретила ни одного золотоордынского кочевника. А стационарных поселений южнее реки Кодымы, за рекой Днепром, Золотая Орда с 1334 по 1421 год не имела. Мы этот факт еще зафиксируем словам Гилльбера де-Ланноа.
Итак, слушаем:
«86... (продолжение). Оттуда (из Каменца на р. Смотриче. - В.Б.) я отправился по малой Валахии (Малая Валахия — это западная часть Валахии, около реки Прута) по громадным пустыням и нашел воеводу Александра, государя Валахии и Молдавии, в одной из его деревень, по имени Козял. Он мне сообщил еще полнее и достовернее истину о смерти императора Турции и о большой войне, которая была по всей стране, как в стороне около Греции, так и по ту сторону рукава св. Георгия, около Турции, и что есть три синьйора, из которых каждый хочет сделаться императором силою, и что нельзя переправиться через Дунай, потому что никто из его людей не был настолько отважен, чтобы решился меня проводить или переправить через Дунай. Таким образом мне нужно было переменить мое намерение ехать через Турцию и в ожидании случая объехать Большое море (Чорне море. — В. Б.). Я отправился сухопутью, [чтобы прибыть] в Каффу… Я поехал через большия пустыни, тянувшиеся более, чем на 4 лье по упомянутой Валахии. Я прибыл в укрепленный портовый город на упомянутом Большом море, по имени Монкастро, или Белгород, где живут генуэзцы, валахи, и армяне» [8, с. 39-40].
Следует помнить, что Византийская империя в те годы доживала свой век. Турки-османы до начала нового, XV века отвоевали у Византии всю Малую Азию и почти весь Балканский полуостров до Дуная, оставив империи Константинополь и клочок земли возле него. Византия, скорее всего, в 1421 году прекратила бы свое существование, но в 1402 году знаменитый Тамерлан нанес Османам страшное поражение в битве при Анкаре, захватив в плен султана Баязета.
«Разгром турок войсками среднеазиатского полководца Тимура в 1402 в битве при Анкаре отстрочил на неск(олько) десятилетий гибель В(изантии). В этой обстановке визант(ийское) пр(авительст)во тщетно искало поддержки стран Зап(адной) Европы. Реальной помощи не дала и заключенная в 1439 на Флорентийском соборе уния между православной и католич(еской) церквами...» [25, т. 5, с. 42].
На этом историческом фоне лучше поймем миссию посла двух европейских королей Гилльбера де-Ланноа к правителям восточноевропейских государств. Византия находилась в чрезвычайно сложной ситуации. Руководители государства - император и Патриарх - видели, как вокруг них сжимается смертельное кольцо турок-мусульман. Они взывали к Европе о помощи. И Европа, по сути, только обещала, намереваясь, в первую очередь, решить свои вопросы. Одним из таких было подчинение Римскому Престолу Константинопольской Патриархии. В начале нового века, в 1402 году, воспользовавшись разгромом турок-османов под Анкарой эмиром Тимуром, император Византии Мануил II (1391-1425) лично посетил несколько европейских столиц, взывая о помощи. Среди них был и Лондон, где Мануил II встретился с английским королем Генрихом IV. Это был один из самых воинственных королей Европы в те годы. Конечно, будучи католиком, он не мог не откликнуться на призыв Папы о крестовом походе против турок-османов. Но совершить что-то путное не сумел. Потому что «Правление Г(енриха) IV прошло в борьбе с мятежом крупных феодалов, восстаниями в Уэльсе, набегами шотландцев» [25, т. 6, с. 245].
А сын Генриха IV - Генрих V, заняв королевский престол в 1413 году и собрав войско, в первую очередь нанес беспощадный удар по французам, разгромив их при Азенкуре в 1415 году. После чего «...захватили С(евер) Франции с Парижем. Был признан наследником французского) короля Карла VI и регентом Франции» [25, т. 6, с. 245].
Надеюсь - мы не забыли, что между Англией и Францией в те времена шла Столетняя война 1337-1453 годов.
Французским королем в те годы был Карл VI.
Послушаем:
«К(арл) VI Безумный (3.12.1368, Париж, — 21.10.1422, там же), король с 1380, из династии Валуа. Психически больной, К(арл) VI правил лишь номинально. Период его царствования ознаменовался ожесточенной борьбой за власть 2 группировок феод(альной) знати — арманьяков и буриньонов. В 1420 англичане добились от К(арла) VI, плененного бургундцами (союзниками англичан…), подписания договора в Труа, по к(ото)рому наследником французского) престола становился не дофин Карл (смотри… Карл VII), а анг(лийский) король Генрих V» [25, т. 11, с. 433].
Только разгромив французов в 1415 году при Азенкуре и получив от французского короля в 1420 году право на его корону, английский король Генрих V начал готовиться к объединенному походу на Османов, послав к христианским правителям восточноевропейских государств посла Гилльбера де-Ланноа. Шел 1421 год.
Еще до возвращения посла Гилльбера де-Ланноа, 31 августа 1422 умер английский король Генрих V. Трон занял его сын Генрих VI. Послушаем:
«Г(енрих) VI…, Король (1422–61) из династии Ланкастеров, сын Генриха V. Вступил на престол 9–месячным ребенком. Слабовольный и подверженный все более продолжительным припадкам безумия, был игрушкой в руках часто сменявшихся регентов и фаворитов. В 1461 в ходе Алой и Белой розы войны, был низложен королем Эдуардом IV Йорком…» [25, т. 6, с. 245].
Вскоре умер и французский король К(арл) VI Безумный. Это произошло 21 октября 1422 года.
И у Карла Безумного был удивительно умный и энергичный сын, которому в то время исполнилось 19 лет и 8 месяцев. Конечно, этот молодой, умственно полноценный человек, не желала подчиняться девятимесячной ребенку. Поэтому неудивительно, что Карл VII провозгласил себя королем Франции вопреки договору отца от 1420 года. Послушаем:
«К(арл) VII… король с 1422. После смерти отца (Карла VI) провозгласил себя франц(узским) королем (вопреки договору в Труа 1420, подписанному Карлом VI…); однако под его властью оказались лишь земли к Ю(гу) от Луары (с резиденцией в Бурже), остальная территория Франции находилась в руках англичан и их союзников — бургундцев. При содействии Жанны д’Арк, возглавившей освободит(ельную) борьбу французского) народа, Карл VII короновался в 1429 в Реймсе и в 1437 вступил в Париж» [25, т. 11, с. 433].
Как видим, именно французский король Карл VII сумел переломить ход Столетней войны и почти выгнать англичан со своей земли. При следующем французском короле Людовике ХI была ликвидирована независимость мятежной Бургундии.
Но ссора между Англией и Францией, сильнейшими западно-европейскими католическими государствами того времени, кардинально повлияла на судьбу Византии. В 1453 году турки-османы штурмом захватили Константинополь и окончательно уничтожили Византийскую империю. Что интересно, в том же 1453 году под давлением католического Рима, Англия и Франция вынуждены были закончить Столетнюю войну. Но было поздно! Османская империя, развязав себе руки под Константинополем, и привлекая на свою сторону Крым и Московию, двинулась на Европу. Новая война Европы с этим тройственным союзом продолжалась с перерывами почти 200 лет. Но о том будем говорить позже.
* * *
Автор привел пространную картину взаимоотношений королевских семей Англии и Франции, чтобы читатели поняли мотивацию Столетней войны и ее последствия, в первую очередь, для православных народов Европы. Следует отметить, что католических стран Англии и Франции экспансия Османской империи почти не тронет. Она затронет своими военными действиями католические Польшу, Венгрию и Австрию, поставив две последние на грань существования, и по сути разрушит все православные государства Великое Литовско-Руськое княжество, Болгарию, Румынию (Валахию), Молдову, Грецию и др.
Эгоистические амбиции английских и французских королей в Столетней войне и такие же эгоистические намерения Папского Престола по подчинению Константинопольской Патриархии, будут дорого стоить христианскому миру Европы. Особенно ударит Османская экспансия по народу Украины, поставив его на грань выживания и уничтожения как мусульманским так и католическим мирами.
Однако вернемся к воспоминаниям Гилльбера де-Ланноа.
«86. (Продолжение)... Я прибыл в укрепленный портовый город на упомянутом Большом море, по имени Монкастро или Бєлгород, где живут генуэзцы, валахи и армяне. Во время моего пребывания сюда прибыл на один из берегов реки вышеупомянутый Гедигольд, правитель Подолии, с целью основать здесь силою совершенно новый замок, который и был сделан менее чем в месяц…, в пустынном месте, не имеющем ни дерева, ни камня; но упомянутый правитель привел с собою 12 тысяч человек и 4 тысячи повозок, нагруженных камнем и деревом» [8, с. 40].
Очень интересное свидетельство. Безупречное! Мы еще раз убеждаемся, что в 1421 году руський (украинский) князь Гедигольд, а по нашему уточнению - Василий Красный Острожский правил Подольем. Правил чрезвычайно энергично.
Обратим внимание: Василий Красный сидел вместе с Гилльбером де-Ланноа у своего отца Федора Даниловича за столом во время приема посла в резиденции в городе Каменец (на реке Лесная).
Когда посол Гилльбер де-Ланноа прибыл в Каменец (на Смотриче), его встретил «правитель Подолья», все тот же князь Василий Красный Острожский (Гедигольд). То есть он прибыл в свой Каменец (на Смотриче) раньше, чтобы приготовиться к встрече гостя.
А пока посол двух королей посещал «володаря Валахии и Молдавии князя Александра» и добирался до Белгорода (на Днестре), князь Василий Красный, по представлению того же Гилльбера де-Ланноа - Гедигольда, прибыл туда с большой вереницей людей и подвод: «12 тысяч человек и 4 тысячи повозок, нагруженных камнем и деревом».
Только вдумаемся в этот неоспоримый факт: в 1421 году руський (украинский) князь Василий Красный - потомок славного Даниила Галицкого, построил на берегу Черного моря крепость-поселение, чтобы обозначить границу своих владений, своего государства.
А нам «московские баснописцы» и их украинские «однодумцы» уже не одну сотню лет «поют», что у украинцев не было национально-патриотической элиты, мы пришельцы на нашей (украинской) земле. Уважаемые друзья, автор предлагает исследовать этот неоспоримый факт построения «совершенно нового замка» в 1421 году на берегу Черного моря по всем направлениям.
1. Движение князя Василия Острожского «правителя Подолии») в 1421 году от Каменца до Черного моря.
Профессор Ф.И. Брун (русский историк) писал в 1852 году: «Из слов нашего путешественника нельзя определить с точностью, на какой стороне Днестра была построена… («крепость». — В. Б.) Гедигольдом (Василем Красным Острозьким. — В. Б.); поскольку же он был… («правителем». — В. Б.) Подолии, а страна сия, хотя и доходила до устьев Днестра, однако отделялась сею рекою от Молдавии, то мне кажется, что и… («крепость». — В. Б.) им построенная скорей должна была находиться на Восточном или левом берегу (Днестра. - В.Б.)» [7, с. 455].
Следует согласиться с мнением историка. Мы помним: еще в 1362 году, разгромив ханов Кутлубугу, Черкесхана Астраханского и Дмитрия Московского, Великий Литовско-Руський князь Ольгерд присоединил к своему государству все земли между Днестром и Днепром до самого Черного моря. Когда власть в Золотой Орде владели сторонники Ольгерда и Витовта, по этому поводу не возникало споров. Но когда власть в Золотой Орде захватывали враги рода хана Тохтамыша - мангыты, начинались не только споры, но и жестокое противостояние.
Поэтому не может быть сомнения, что движение князя Василия Острожского в 1421 году происходило левым берегом Днестра. Потому что не мог князь построить только одну крепость на берегу Черного моря, обозначив край своих владений. Для обороны той крепости должны были оставаться люди. Много людей! И эти люди обязательно должны быть связаны с владетелем Подольской земли (в 1421 году Василием Красным). Таким образом, князь Василий Острожский строил не одну крепость на Черном море, о которой нам рассказал живой свидетель тех событий де-Ланноа. Параллельно он обязан был через 40-60 километров основать более десяти поселений и заселить их своими людьми, расположив в них военные тысячи и сотни. А между поселениями - на расстоянии человеческого зрения - построить сторожевые (казацкие) вежи для передачи в столицу (Каменец) сообщений. По сути, в 1421 году Василий Острожский впервые в Украине, на Подольской земле, ввел казацкие приграничные поселения и казацкую тактику охраны земли.
2. «Поселения-крепости» между Черным морем и Каменцом (на Смотриче) в 1421 году.
Князь Василий Острожский был умным и предусмотрительным человеком и поэтому, наверное, заблаговременно, до 1421 года, не раз наведывался к тем земелям и обдумал, как их обустраивать. Конечно, в первую очередь намеревался использовать старые существующие крепости. Обратим внимание: в «Книге Большому чертежу» все города-крепости на Днестре стояли друг от друга за «20 верст». Послушаем:
«А на Нестре град Нарока, от устья 130 верст. А ниже Нароки 20 верст град Устья. А ниже Устьи 20 верст град Орыга. А ниже Орыги 20 верст град Тегиня. А ниже Тегини 20 верст град Туборча. А ниже Туборчи 20 верст…» [21, с. 32].
Еще с далеких скифо-сарматских времен здесь все было связано с обороной границ.
Поэтому неудивительно, что и Василий Острожский использовал наработки древних предков. Все существующие левобережные города по реке Днестр были взяты под контроль, частично (при необходимости) отстроены и заселены военным (казачьим) народом. Тем более, что значительная часть людей Приднестровья никогда не оставляла своих земель в самые тяжелые времена, скрываясь от угрозы в лесах, в речных плавнях и в береговых, скальных пещерах. Иногда в такой пещере скрывалось все село. Автор лично видел такие пещеры.
Так восстановилась цепь пограничных, приднестровских городов от Черного моря до Каменца - столицы Подольской земли, по состоянию на 1421 год. Вот их перечень (хотя могут быть и уточнения):
Каменец (на Смотриче) - Старая Ушица - Могилев (Подольский) - Ямполь - Каменка (сегодня Молдова) - Рыбница - Дубоссары - Тирасполь - (Маяк, Черноград, Качебеев, Караул).
По Российской империи обращаться к заметкам Гилльбера де-Ланноа запрещалось: мы уже о том говорили. Но в далекой глубинке империи, особенно в тех местах, где были открыты университеты, где постоянно появлялись образованные иностранцы и где появлялись потребность и возможность такого исследования, российские национал-шовинисты сыграли на опережение. Сначала в Одессе (1852 год), а затем в Киеве (1873 год) такие исследования были опубликованы. И забыты! Что интересно, очень значительное событие Великого Литовско-Руського княжества и всей европейской истории было унизительно сведено к уточнению таких деталей как «зубы моржей», «утварь tasse», «город Козил», «Bacho - навоз» и другого.
А путешествие «руського князя Гедигольда» с «12 тысячам человек и 4 тысячи повозок, нагруженных камнем и деревом», к берегам Черного моря была сведена до выяснения вопрос: «На какой стороне Днестра была построена башня Гедигольдом...»?
Таким образом, согласно имперскими исследованиями, поход Василия Красного в 1421 году на берегу Черного моря свелся к построению какой-то никому не нужной башни в селении Маяки за 30-40 километров от Черного моря.
Сложилось впечатление, что исследования провели не достойны ученые, а обычные «деревенские парни во славу Отчизны».
И они выполнили возложенную на них задачу. В Российской империи больше к этой теме никто не обращался. То, что российские национал-шовинисты отнеслись именно так к этому вопросу, удивления не вызывает. Возникает вопрос - почему украинские историки до сих пор молчат по этому поводу?
Если же показания посла английского и французского королей Гилльбера де-Ланноа к обладателям восточноевропейских стран воспринимать ответственно и серьезно, то и реакцию князя Витовта на письма следует воспринимать адекватно. Не могли ответственные руководители Великого Литовско-Руського княжества не позаботиться о южных границах государства, ожидая ответных действий Османской империи.
3. О чем шла речь в письмах английского и французского королей к правителям восточноевропейских государств?
Частично ответ на этот вопрос дал сам посол, когда писал:
«89. Тоже... (вторая часть). Поэтому я продал моих лошадей и отыскал, в продолжение 9 дней, 4 галеры, пришедшие из Тана, и на них я отправился в г. Перу (рядом с г. Константинополем. — В. Б.) и Константинополь. В Константинополе я нашел старого императора Мануила и молодого императора, его сына. Им я представил драгоценности Английского короля, а также мирныя письма от королей Франции и Англии и исполнил свои посольские обязанности, возложенныя на меня двумя королями, коснувшись упомянутого мира, а также желания этих королей относительно того, чтобы дело соединения двух церквей, римской и греческой, двинуть вперед; по последнему поводу я провел у императора несколько дней в занятиях с папскими послами, бывшими там по этому делу...» [8, с. 44].
Как видим, в письмах двух королей шла речь об объединении церквей - римской и константинопольской. Конечно, короли в письмах другого не писали. Все остальное передавалось словам посла. Гилльбер де-Ланноа объяснил свою миссию вот такими словами: «... Я представил драгоценности Английского короля, а также мирные письма от королей Франции и Англии, и исполнили свои посольские обязанности».
Надо полагать: условие объединения двух ветвей христианской религии - было предпосылкой предоставления военной помощи Константинополю. Уже летом 1421 года Папские послы кардинал де-Сент Анже и генерал ордена Францисканцев Антон Массане, о которых говорил Гилльбер де-Ланноа, согласовывали в Константинополе условия присоединения того к Римскому престолу.
Церковь (Папа) и западноевропейские монархи действовали в 1421 году чрезвычайно настойчиво и быстро: с одной стороны - королевский посол Гилльбер де-Ланноа, с другой - Папский кардинал де-Сент Анже.
И если бы не почти одновременная смерть английского короля Генриха V 31 августа 1422 года (в возрасте 35 лет) и французского короля Карла VI 21 октября 1422 года, то еще неизвестно, как бы сложилась история Европы в дальнейшем.
Но история не признает слова «если бы».
Враги европейского согласия и стабильности были и в те времена.
* * *
Для нас будет интересным и путешествие Гилльбера де-Ланноа из Белгорода (на Днестре) до Крымского города Кафы (современная Феодосия). И пребывание посла в Белгороде тоже о многом говорит. Послушаем:
«87. Тоже. При наступлении ночи, в упомянутом г. Монкастро я и мой толмачь были схвачены; я был повален на землю, ограблен разбойниками, даже побит и, в заключение, крепко связан, а что хуже всего, так это то, что я был совершенно обнажен — в одной рубашке только. Меня привязали на целую ночь к одному дереву, на берегу реки Днестра, где я провел ночь в большой опасности быть [убитыми] потопленным, но, благодаря Бога, они меня утром развязали, и я, совершенно раздетый… вырвался от них и прибежал в город, оставшись в живых. В этот же день прибыли мои остальные люди, которых я оставил в пустыне. Я отправился вперед, чтобы отыскать им жилище… 9 человек (разбойников) были пойманы и, с петлей на шее, доставлены мне, на мою волю — предать их смерти. Но они возвратили мне мои деньги,и я, во славу Божию, просил за них (воеводу Александра. — В. Б.) и спас им жизнь» [8, с. 40-41].
Обратим внимание: это был первое нападение разбойников на Гилльбера де-Ланноа по дороге от Балтийского к Черному морю.
О чем это говорит? В первую очередь - о нестабильности власти в 1421 году на территории Молдовы. То есть власть в Валахии и Молдавии в те времена (район Белгорода) только формировалась после ухода с этой территории золотоордынских родов.
Интересным является путешествие Гилльбера де-Ланноа от Белгорода (на Днестре) до Днепра.
«88. Тоже. Из Монкастро (Белгорода. — В. Б.) я отправил часть моих людей и моих драгоценностей морем в Каффу (Феодосию), а сам с другими поехал сухопутью, направляясь из Валахии, чтобы ехать в упомянутое место —Каффу, по обширной… пустыне, которую я проехал только за 18 дней. Я переехал через Днестр, Днепр на котором я нашел одного татарского князя, друга и слугу великого князя Витольда, а также большую деревню, населенную татарами, подданными Витольда. Мужчины, женщины и дети не имели домов, а располагались на земле. Этот князь, по имени Жамбо… переправил меня, моих людей и мои повозки посредством своих татар на другой берег реки, имевший лье в ширину, удивительным образом, в маленьких лодках из цельного куска дерева» [8, с. 41-42].
Обратим внимание: как в 1334 году во время путешествия жена хана Узбека - Баялунь, так и посол двух королей Гилльбер де-Ланноа в 1421 году от реки Днестра до Днепра не встретили ни одного человека. Еще раз убеждаемся: с 1334 по 1421 год земли Южной Украины от Днепра до Днестра (и Дуная) не имели другого населения, кроме автохтонного - украинского. В следующем разделе мы будем о том говорить. Гилльбер де-Ланноа писал в воспоминаниях, что только у «Днепра ... я нашел одного татарского князя, друга и слугу великого князя Витольда, а также большую деревню, населенную татарами, подданными Витольда».
Это было село не в нашем понимании слова. Это было обычное, кочевое татарское стойбище, люди которого по приказу владельца земли Великого князя Витовта перевозили людей через реку. Послушаем:
«88. Тоже... (продолжение)... Мужчины, женщины и дети не имели домов, а располагались просто на земле. Этот князь, по имени Жамбо, предложил мне много рыбы осетрины и… переправил меня, моих людей и мои повозки посредством своих татар на другой берег реки, имевшей лье в ширину, удивительным образом, в маленьких лодках из цельного куска дерева» [8, с . 41-42].
Как видим, татары-перевозчики использовали лодки-долбленки, которых у них никогда не было. Что лишний раз свидетельствует: те лодки-долбленки привозили им из дальних лесных земель, скорее - украинских. Где подобные лодки-долбленки были постоянным, обычным орудием потребления. Следует также иметь в виду, что 1421 году в Крыму Гилльбер де-Ланноа встретил только дружественные Великому Литовско-Руському государству татарские роды. Вот что он по этому поводу рассказал:
«89. Тоже... Едучи своей дорогой к одному… (хану) Татарии,… в Каффской пустыне и называвшемуся императором Солкатским (возможно, речь идет о Крымском хане. — В. Б.), другу Витовта, и к которому я ехал за тем, чтобы видеть, в качестве посла, его государство, и вез ему богатые подарки от Витовта, — я встретил в двух днях пути оттуда засаду из 60–80 татар верховых: они выскочили на меня из–за кустов и хотели взять в плен. Хотя император только–что умер и между татарами этой (Крымской. — В. Б.) Татарии и Татарией великого хана, императора Орды, возник вопрос важнейший в мире для татар, касательно того, кого сделать императором, потому что каждый хотел своего и вследствие этого все находились в волнении и были вооружены в упомянутой стране… Татары, устроившие засаду, были люди старого умершаго императора Солкатскаго, бывшаго большим приятелем упомянутого Витовта» [8, с. 42-43].
От этих дружественных крымских татар рыцарь Гилльбер де-Ланноа попал в генуэзскую колонию на берегу Черного моря - Кафы (Феодосии), где его приняли «с почетом». А уже из Кафы посол отправился морем в Константинополь. О чем мы рассказали ранее.
Видим, какие большие усилия прилагала Европа в 1421 году для объединения своих сил. Надо полагать, что и руководство Великого Литовско-Руського княжества понимало эту опасность, которая нарастала с усилением Османской империи на юге и западе Черного моря. Вот почему именно с помощью Великого Князя Витовта золотоордынский царский трон в 1421 году занял хан Улу-Мухаммед. Это был человек из рода Тохтамыша, благосклонный к Великому Литовско-Руському княжеству.
Не сидели сложа руки и руськие князья в те ответственные времена. В 1418 году вместе с руським (украинским) митрополитом Григорием Цимблаком князья Василий Красный (Острожский) и Александр Нос (Туровский) с князем литвином - католиком Свидригайло участвовали в Констанцском соборе (1414-1418 гг.) как полноправные члены, где отстаивали интересы Украины-Руси и православного христианства.
Следует понимать - чтобы быть полноценным делегатом Констанцского Собора, надо было иметь полномочия от Православной церкви и Великого князя Витовта. И руськие князья Василий Красный (Острожский) - князь Подольский и Александр Нос (Туровский) такие полномочия имели. А с лета 1421 года, по свидетельству Гилльбера де-Ланноа, руський (украинский) князь Василий Красный (Гедигольд) начал развитие поселений от своей подольской столицы - Каменца (на реке Смотрич) к берегам Черного моря. Были подготовлене к жизни древние украинские поселения: Ушица (на Днестре), Могилев (на Днестре), Ямполь, Каменка, Рыбница, Дубоссары, Тирасполь. Построены новые поселения и крепости Маяк, Качебиев, Черный город, Караул и Балабки.
Между ними, на расстоянии видимости (3-7 километров) были построены сторожевые вежи, сначала вдоль реки Балабки (современная река Барабой), а далее - по Днестру до самого Каменца. Эти сторожевые (казацкие) вежи несли охрану древней украинской (руськой) земли с 1421 года.
VI. Южные города современной Украины-Руси
